Памяти отца
Дмитрия Савельевича
Свиридова
воина-танкиста и партизана
Великой Отечественной войны
ПОСВЯЩАЕТСЯ
…Памяти отца
Дмитрия Савельевича
Свиридова
воина-танкиста и партизана
Великой Отечественной войны
ПОСВЯЩАЕТСЯ
*
Надо вечность прожить
Между мраком и светом
Или выстрадать боль
Обнаженными нервами,
Чтобы в мир
Беспристрастно смотреть
И при этом
Оставаться
Художником или поэтом.
Только к счастью
Бессмертие нам не дано;
Весь наш жизненный опыт —
Мгновенье одно.
*
Было это в начале лета.
Вечерело,..
И дождь лил такой,
Что казалось,
Уже до рассвета
Мне не выбраться
Из мастерской.
Не держал
Слой оконной замазки
Натиск
Сырости и сквозняка,
И в пустое ведро
Из-под краски
Нудно
Капало с потолка.
Как нарочно,
Просились в дело
Загрунтованные холсты…
Но, боролись
Душа и тело
С ощущением пустоты.
И промозглая мгла
Непогоды,
И светильников
Тусклый накал,
И неистовый дух
Несвободы
Утомили…
И я задремал.
*
Он явился
В дверном проёме
Весь продрогший
И без зонта.
Все в нем было
Неброским, кроме…
Кроме бляхи у живота.
Не сутул.
Выше среднего роста.
Подбородок
Небрежно брит.
И вошел он
Легко и просто,
Как хозяин,..
Или бандит;
От плаща
Растекались лужи…
И, глаза протерев
Рукой,
Я услышал его: —
«Ты… мне нужен!..
Ты не мог бы мне
Сделать такой…»
И наигранным жестом,
На взмахе,
Будто нес он
Бесценный груз,
Пятерней
Прикоснулся к бляхе
С темной надписью
«Got mit uns!»
Выше надписи,
В центре прямо –
Тень орла
С головой Адама…
*
Я к реликвиям Рейха
Любви не питаю.
Ничего не питаю,
Кроме
Чувства брезгливости,
И когда
На губах у людей
Замечаю
Трупный яд
Превосходства
И нетерпимости…
И когда истуканов
На щит поднимают,
Как живых поднимают,
А в сущности, трупов;
И когда
Не по мудрости выбирают,
А свой выбор находят
В зверином и грубом!
И как часто
Мятежному чувству
Нет выхода,
Даже слов не находится —
Пересказать,
ЧтО душа успевает,
Между вдохом и выдохом
В полной мере
Прочувствовать
И испытать.
*
Как немое кино
Из архивов
Военной хроники,
Где форматы отмеряны
Кровью спецкоров, —
Сокровенная тайна
Враждебной символики
Проступила наружу
Перед
Мысленным взором…
И не ровен мой пульс
Ни к врагу,
Ни к изменнику —
Память сердца
Не ведает давности лет…
Я глазами ПикАссо
Увидел Гернику,
Что когда-то была,..
И теперь уже нет.
Я увидел
Шрапнели осиные жала
На фрагментах сукна
От казенных шинелей,
Где крестили неверных
Огнем и металлом,
На песок измельчая
Монолит цитаделей;
Я увидел,
Как круто заваленный
«Фоккер»
На куски рассыпался,
Не закончив падения.
Как в прицелах
У глаз
Не хватало диоптрий,
И зрачки исчезали
От напряжения…
И неистовый хохот
И визги Валькирии
Под
Восторженно-въедливый
Ритм «Rosen mond»ы
Недоступным аккордом
Для земной эмпирии
Прозвучал
В интервале
Короче секунды…
А еще… я увидел
Плацдарм
Под Смоленском;
Перекошенный танк
Под горящей скирдой,
Где отец мой
В воронке
От бомбы немецкой,
От ожогов
Спасал себя
Талой водой…
И багрово-оранжевый
След Люцифера
Сквозь сернистую копоть
Кипящего Ада,..
Где на каждого,
Мера страданья
Безмерна,..
Где телесная боль,
Всёравно, что награда.
И от воплей истошных
Был Ад перегружен……
Только голос
Извне
Произнес:-
«Ты… мне нужен!..»
…………………………………………………..
Но душа моя
Слышать его не хотела.
Надо было
Немедленно
Что-то сказать…
Я ответил ему: —
«Не мое это дело –
Падших ангелов
Поднимать!»
*
Он ушел.
Из распахнутой двери
Мне послышалось
Чуть погодя,
Будто ангелы
В небе запели
В затихающем шуме
Дождя.
