Старела, редела и гибла
От Вологды верстах во стах
Деревня по имени Сибла
В тех северорусских местах.
Не каждый ее обитатель,
Наверное, ведал о том,
От Вологды верстах во стах
Деревня по имени Сибла
В тех северорусских местах.
Не каждый ее обитатель,
Наверное, ведал о том,
Сколь крупный российский писатель
Вселился в заброшенный дом.
Был день на исходе апреля,
Но холодом гнуло в дугу.
Мы в длинных фуфайках сидели
На мокром пустом берегу.
От тучек взъерошенных тени
Скользили, как рваный туман.
И бревна по речке Кубене
Сплавлялись молём в океан.
Я, спину под ветер подставив,
Табак для сугрева курил,
А Виктор Петрович Астафьев
Уклеек в Кубене ловил.
И помнится мне, как, наживку
Сменив, он однажды привстал
И тихо спросил: \»А скажи-ка,
Похоже на наши места?\»
Взглянув на березничек низкий,
Белевший по взгоркам каймой,
Я понял, что, сердцем сибирский,
Влюбленный в наш край богатырский,
Писатель вернется домой.
