Если ослепну, приедешь читать мне вслух,
Но вначале будешь долго бродить по городу.
Я тебя не узнаю, скажу лишь: \»Что, свет потух?\»
Ты ответишь: \»Свет нынче стоит дорого\».
Но вначале будешь долго бродить по городу.
Я тебя не узнаю, скажу лишь: \»Что, свет потух?\»
Ты ответишь: \»Свет нынче стоит дорого\».
С пустоватой усмешкой, скрывая любовь и боль,
Будешь чай наливать,спрашивая:\»ГорячЕе?\»
И я вспомню свою, полустертую временем роль,
Королевы зимы на диване из грушевых реек.
Тихим взмахом руки проведешь возле глаз моих,
И прочтешь наизусть,посвященное мне из раннего.
Я почувствую, вдруг, обмороженный ветер стих,
Ну, а жизнь и печаль — вещи банально странные.
Вечерами при свете настольного ночника
Мы осилим Гомера, Ремарка, еще Мураками.
Стопка книг ощутима и, кажется, ночь близка.
Притворяясь уснувшей, улыбку закрою руками.
