VI-ая Картина. Момент истины в предательстве
(продолжение. Начало тут 1. http://www.stihi.ru/2014/11/05/6810
2. http://www.stihi.ru/2014/11/05/8212
(продолжение. Начало тут 1. http://www.stihi.ru/2014/11/05/6810
2. http://www.stihi.ru/2014/11/05/8212
3. http://www.stihi.ru/2014/11/05/8358
4. http://www.stihi.ru/2014/11/05/8532
5. http://www.stihi.ru/2014/11/06/3418 )
После этого боя пленники сложили мечи в одну кучу, затем отошли в центр и встали в не вызывающей позе.
Даже палач сказал:
— Выкуп! Выкуп!
Часть людей выкрикнули:
— Выкуп!
Это означало, что пленных ждет либо немедленный выкуп со стороны присутствующих за пленных. Либо они сами найдут, чем откупиться. Либо они, как доказавшие доблесть воины, поклянутся, что перестанут сражаться с монголами раз и навсегда.
Это и выкрикнул Помощник, когда ему кивнул Унун под выкрики толпы воинов. Ночь начиналась. Уже факелы отбрасывали тени. Пленные бросили мечи, когда на это им указал палач. Их, не связывая, усадили в плетеную клетку, стоящую на клетке.
Помощник громогласно сказал, что им «следует брать пример стойкости с пленников, на территории которых и будет битва с Хромым Разбойником Тимуром. В нашем войске воюет отряд из этого народа, которым руководит Сянгал. И пленников вручат ему».
Бахт наконец-то успокоился. Но стоило клетке с пленными отъехать, как к Бахту подошел монгол от Хурана и отдал записку.
Бахт читает:
— Он убьет их.
Рискуя всем, Бахт скачет туда, куда его сопровождает посыльный Хурана. Там их ждет другой, и Бахт видит, что они ведут его не по лагерю, а за пределы.
Он не успел.
Тела двух пленников лежали на земле, клетка была разломана. На их теле было большое количество стрел, рядом лежали до десяти убитых ими смельчаков.
Камера быстрыми «мазками» показывает, как это было:
Их ждала засада, к которой приказал вести Хуран. Стражники отбежали и клетку стали расстреливать из луков.
Однако, кода они подошли к клетке, из них вырвались двое пленников и ворвавшись в круг воинов, стали убивать обидчиков.
Когда стало ясно, что ситуация вновь выходит из-под контроля, лучники по приказу расстреляли и пленников и своих.
Бахт издали ударил кинжалом того, кто подошел добивать раненых пленников. Второй бросился наутек, но проводник Бахта убил его из лука.
И сказал Бахту:
— Хуран приказал мне, чтоб я сражался за тебя.
Золотоордынцы из засады уходили, не оглядываясь. Жизнь покидала молодого чеченца долго, молодость не хотела умирать. Но спасти их было невозможно.
***
Унун в шатре у Тохтамыша.
Унун:
— Я допросил пленных и получил подтверждение своим сомнениям. Тимур прячем войска по пути нашего нынешнего маршрута. Выбрав путь по большой дороге, мы ничего не теряем. Более того, мы сохраним дух и боеспособность войска.
Тохтамыш:
— Я слышал, что ты сделал зрелище, не очень-то способствующее укреплению духа воинов!
Унун:
— Я показал людям, с каким свирепым врагом нам придется иметь дело.
Тохтамыш улыбается ехидно:
— Это ты точно показал.
Унун:
— Великий хан. Я предлагаю план. Если Вы поверите мне, то мы избегнем трех зол:
Едва мы повернем на главную столбовую дорогу, войска Тимура бросятся на нас все силы по эту сторону великой ногайской реки. Но мы, зная это, поставим на острие войска наши лучшие боеспособные ударные группы и лучников. Их отборные силы будут уничтожены.
Второе, их разбойничьи отряды, прячущиеся в лесах для методичных набегов, останутся без дела.
Если они сунутся к столбовой – эффекта неожиданности уже не будет – мы уничтожим их лучниками издали.
Третье – Великий хан убедится, что некоторые уже переметнулись на сторону этого выскочки Тимура.
Тохтамыш:
— Хуран – патриот. Он не может быть врагом!
Унун:
— Великий Хан – всезнающий хранитель нации. Но мы остальные – только люди… обычные люди.
Тохтамыш:
— Сделаем по твоему – Хуран будет командовать войском чистильщиков… Сколько их, Шона?
Шона – новый советник Тохтамыша говорит:
— Было 4 «темени» (40 000). В стычках за время дороги, от болезней и ран выбыло 5 000 человек.
Осталось 35 000…
Тохтамыш:
— Этого хватит. Пусть завтра же берет их и идет прежним же маршрутом. А мы пойдем по столбовой. По большому счету – время не имеет такого большого значения. Тимур уже давно там. А до весны вперед он уже не двинется.
***
Хуран и Бахт.
Хуран во главе с 35-ти тысячным войском продолжает поход по лесам, по прежнему маршруту.
Хуран:
— Я точно знаю, что они хотели, чтобы мы пошли по столбовой дороге. Но Унуну нужно меня скомпрометировать. Так он получит все: и мое место, и доверие и…
Бахт продолжил:
— и Хонгорзул…твой тюльпан.
Подъехал к вечеру дозорный и сказал:
— Впереди скопление всадников. Хуран и Бахт выдвинулись вперед. У самого переднего края войска, Бахт увидел тысячу Талхига. Оба отряда остановились. Бахт попросил взглядом разрешения действовать самому, кивнув в сторону отряда. Хуран кивнул.
Бахт взял несколько человек из своего окружения и поскакал вперед. В это время между отрядами вспорхнула почтовая птица и, опережая Бахта устремилась к тысяче чеченцев.
Это действительно был Талхиг.
Камера показывает, как расстояние между Бахтом и Талхигом сокращается, у Талхига в руках птица.
Бахт быстро рассказал ему ситуацию:
— Твои герои погибли. Мой командир Хуран пытался их защитить, но назначенный вместо него Унун бросил в свою игру наших братьев. Им пришлось драться в боях против лучших бойцов Унуна, когда они все таки выиграли, Унун убрал их с глаз долой, убить он их уже не мог открыто. Затем он увез их подальше и расстрелял.
Хуран предупредил меня, что Унун может их подло убить, но я не успел.
Талхиг сказал странные слова:
— Жизнь изначально обручена со смертью.
Сколько здесь у вас людей?
Бахт:
Три с половиной темени (3500)! Вы пришли биться?
Талхиг кивнул:
— Да. Но не с Хураном. К нам подошло подкрепление. Отряд ширванцев, с нападение на которых Тохтамыш и начал эту войну с Тимуром. Я оставлю 300 человек, они продолжат с тобой начатое. А я с 700 наших и 500 ширванцев дам бой Тохтамышу.
Бахт подивился странной логике Талхига.
Бахт:
— Унун настоял на движении основного войска по столбовой дороге. Если вы ударите там, не изменит ли это их решение.
Талхиг покачал головой:
— Наше нападение поставит точку в их решении. Они продолжат свой долгий путь. Этому интригану Унуну надо подкрепление своему хитрому плану. Он получит его.
Бахт кивнул.
Талхиг:
— Ты должен рассказать Хурану, что ты работаешь на Арса, и что ты пытаешься выиграть время, чтобы до большой битвы на Тереке, увести народ в горы.
Бахт был удивлен снова. Но ответил:
— Я выполню это.
Талхиг продолжил:
— Хуран восхищается твоей доблестью, но он монгол, и он патриот. Он пошлет вестового, чтобы предупредить о нашем плане. А Унун посмеется над ним.
Затем Талхиг тихо улыбается:
— мастер Арс не зря пытался тебя учить шатранжу (шахматам).
Бахт:
— Мы – твои фигуры?
Талхиг:
— Да. Иногда лучше открыть свои планы врагу, чтобы враг получил возможность сделать еще большую глупость.
Бахт ускакал к Хурану, который уже построил войска в боевой порядок.
Бахт Хурану:
— Они уходят, они не будут сражаться с нами.
Хуран, смотрит ему в глаза:
— Врагу нельзя доверять!
Бахт делает знак и Хуран остается один на один с Бахтом. Хуран смотрит на горизонт и видит уходящий отряд чеченцев.
Когда Бахт и Хуран остаются вместе Бахт говорит:
— Я был счастлив тратить свое время в седле рядом с таким великодушным и храбрым батыром.
Хуран не смотрел на него.
Бахт:
— Я некоторое время назад получил связь с этим уходящим отрядом. Они присланы тайным правителем страны Нахчи, о котором я вам говорил. Арсом. Арс хочет спасти народ. Ему нужно было время, чтобы наш народ успел уйти в горы. Иначе он погибнет. И я несмотря на все это – ваш воин.
Хуран, не глядя, кивнул:
— А куда уходит отряд?
Бахт:
— Они будут сражаться против Унуна.
Хуран повернулся к Бахту, он был возмущен:
— Они будут сражаться и с Унуном, и с Великим Ханом и с монголами! Я – монгол!
Бахт молчал.
Хуран:
— Вот что я сделаю сейчас!
Он подозвал знаком писаря и вестовых.
Хуран стал диктовать письмо:
— Сделаешь три экземпляра. Одно для Шона, начальника охраны, одно для Тохтамыша, одно для Унуна. Доставь это по назначению быстро и вот вам мое прошение, чтобы вас отпустили домой с полагающимися подарками.
Вестовые кивнули и после того, как писарь написал письма, они ускакали быстро.
Хуран гневно смотрел на Бахта, но даже не арестовал его, однако уходя он обернулся и сказал:
— Лучше бы мы воевали с волками, а не с людьми.
***
Вестовые Хурана скакали во весь опор. К рассвету они доскакали к охране войска Тохтамыша. Которое остановилось на ночлег.
Всей охраной командовал Унун, поэтому их отвели к Унуну. Вестовые (3 человека) с письмами зашли в шатер Унуна.
Унун прочитал вслух:
— В лагере предатели. Тимур пытается нас вести по столбовой дороге. На рассвете они вас атакуют, чтобы создать видимость, будто они хотят увести нас по прямой дороге.
Унун:
— Что еще?
Вестовые:
— Мы должны отдать письма и Шона и Тохтамышу. Тогда в ступает в силу прошение от Хурана – мы можем уехать домой, — радовались они.
Унун протянул руку:
— Письма и прошение.
Вестовые отдали ему все. Повернувшись он сделал знак. И тут же вестовые были заколоты охраной Унуна.
Унун идет к шатру Тохтамыша. Его пропускают. Тохтамыш что-то пьет и сидит.
Унун показывает пиьсмо, тот читает и смотрит на Унуна.
Унун:
— Получили ли вы такое же письмо?
Хан покачал головой.
Унун:
— Из всего этого я делаю вывод: после того, как Вы вывели его из игры, он продолжает свои интриги. И даже возможно попытается войти в соглашение с разбойниками, чтобы напасть на нас и заставить повернуть снова в эти болота. Это я и говорил Вам с самого начала, когда говорил, что они нападут на нас, как только мы отстраним Хурана от дел и двинемся на главную дорогу!
Тохтамыш сонно:
— Не слишком ли это заумно?!
Унун обиженно молчал.
Тохтамыш, устало:
— Делай, что надо. И позови Шону.
***
Едва забрезжил свет, Унун двинул передовые отряды вперед, но после обстрелов из луков на них поскакала конница ширванцев с небольшой частью чеченцем.
Основная часть чеченцев ударила во фланг и почти окруженные, но не дрогнувшие, ширванцы взяли в кольцо отряды Унуна.
Унун следовал своей жестокой тактике: лучники начали обстрел и своих, и ширванско-чеченский отряд.
Тогда ширванцы вышли из места обстрела вправо, как и было договорено.
Конница Талхига – вправо. Оставшиеся на месте монголы продолжали погибать под стрелами Унуна.
Вновь соединившись отряды Талхига смяли лучников и столкнулись с главными силами Тохтамыша. Несмотря на большое число противника, отряд чеченцев упорно рвался к шатру, в котором был Унун с начальниками резервов.
Унун слал отряды за отрядом. Уже осталось метров триста… Унун мечется, пытаясь убежать. Но он не мог все потерять. Он прошел в потаенную комнату, в шатре. Мы видим, что там им вырыт погреб, где можно переждать. Он возвращается и в шатер врывается Талхиг с несколькими воинами. Мгновенно повержены охранники. Несколько пытавшихся оказать сопротивление начальников убиты.
Унун дрожит от страха и гнева. Вдруг Талхиг смотрит на него и вспоминает, как его описывал ему Бахт ( камера показывает воспоминания). Талхиг кричит:
— Оставьте этого сумасшедшего труса. Он сделает нашу работу сам. Это тот, кто нам нужен живым. Талхиг выходит их шатра. Они наступают дальше вправо. Рядом с Унуном военачальник пытается бросить копье в Талхига. Его руку останавливает Унун. И ему нужен Талхиг.
Туман сгущается и Талхиг с остатками отряда исчезает во тьме. Отряды Унуна отходят. В тумане видно, что спешно подъезжают телеги ногайцев с несколькими чеченцами и собирают раненых – и чеченцев и монголов…
***
Потери обеих сторон были ужасные. Удивительно, что раненых было всего два-три человека.
Унун подошел к Тохтамышу, который смотрел на поле битвы.
Унун:
— Что делать с Хураном?
Тохтамыш:
— Пусть идет своим путем! Посмотрим, как он справится там.
Затем повернувшись с Шона:
— Отпиши Хурану, об этом бое. И пусть спешно идет к месту битвы на Тереке.
