погибают любовники в жарких кроватях,
их на это черти толкают, на паперть,
опустить голову на плаху,
за то, что наблевал на чужую скатерть,
прости меня…погибают любовники в жарких кроватях,
их на это черти толкают, на паперть,
опустить голову на плаху,
за то, что наблевал на чужую скатерть,
прости меня богоматерь,
я пращур закатов, в бетон закатан,
слышу твое томное дыхание,
Хава Нагила и Ханука кружатся
в медленном танце,
я раздеваю тебя,
даю праздник пустого бытия.
укатим в Иш Набад
и дадим обет молчания,
на обед я выдам признание,
что люблю тебя,
ты прокричишь мне,
что б я заткнулся,
накинул накидку
и бежал из этого дома,
чувства запрещены,
все любовники умирают,
этот мир повис на краю
сточной канавы и
стал пахнущей мерзко камерой
из которой не найти дороги приталенной.
тут в трущобах скрываются парочки,
хакеры пытаются взломать алгоритмы
любви, пока мы прячемся в пальмовой хижине
и под ритмы восходящей Невы танцуем,
нам поет из радио Девендра Бенхерт,
я слышу стук сердца, скоро будет облава,
уйдем по проводам, полимерами станем,
скроем восторг. любовники под запретом,
нас стреляют и сжигают, измеряют
нашу страсть в метрах. мерзость.
в списках у них значимся самыми первыми,
я протыкаю ножом горло одному из до нас
охотников, он истекает кровью,
целую тебя — мы друг другу подспорье,
на этом бездыханном поле горя.
