Так отрадно, что капли дождя
по карнизу стучат, как горошины,
и что светится светлый экран,
и на кресле спит рядом кошка.
Может дремлет и слышит меня,
по карнизу стучат, как горошины,
и что светится светлый экран,
и на кресле спит рядом кошка.
Может дремлет и слышит меня,
и ушко чуть заметно шевелится.
В водосточной трубе вода…,
и затихло всё. Темень стелется.
За окном ночь зажгла огоньки.
Дождь стихает. Блестят мелки лужицы.
Только шумные грузовики
кузовами гремят на улице.
Вниз съезжают в ночную даль
с эстакады на бешеной скорости,
не понять им людскую печаль,
тишина только снится нам полночью.
Снится нам, хоть частица добра,
сердце жаждет, хоть чуть, сострадания.
Но катает каток до утра,
сотрясается дом их старанием.
Бытовуху писать так смешно,
и позорно рыдать всем в жилетку.
От поэзии ждут не того,
ведь она — на верхушке Вселенной!
Не спеши меня, друг, осуждать,
мой случайный читатель страницы.
Я не буду о бедах писать,
поднимусь снова ласковой птицей,
замотаю больное крыло.
И оставлю свой дом для потомков.
И не будет там больше дорог.
Виноград будет виться по окнам.
Колокольчики будут расти
вдоль тропинок, с кустами-жасминами.
А дороги — с асфальтом — вдали
по ночам пусть грохочут махинами.
23.07.15.
