Ты спрашиваешь, что за хиромантия,
Тебе попала с полки прямо в руки?
Покрыта эзотерикой романтика,
Которую я собирала в серой скуке.
Мне так напоминающие прошлое,
Тебе попала с полки прямо в руки?
Покрыта эзотерикой романтика,
Которую я собирала в серой скуке.
Мне так напоминающие прошлое,
Страницы книг, которых не придумаю,
Я спрячу твой секрет в нее, но можно ли?
На радость, на веселье, на судьбу мою,
Написанную в автобиографии,
Какой-то петербургской чернокнижницей,
Я векторная, растровая графика,
А ты меня считал слезливой ижицей.
Я выверена так математически,
Что не придумаешь точней и описательней!
Ведь это же сенсация практически,
Я полюбила в тебе мертвого писателя!
Поэтом став сама, к тому ж рисующим,
Ты вдохновил меня на всякие свершения,
За что ты полюбил? За красоту, еще
Не раскрывавшуюся в ценность уважения?
И я храню! Под стать моей экспрессии,
Своей душой, и сердцем, и сознанием,
Проскальзываешь ты во мне инверсией,
Когда я излагаю свои знания,
Переходя на прозу из поэзии,
На воду чистую из хлеста вспышек пламени,
Метафорой, сравненьем, антитезою,
Своей, чужой, как хочешь называй меня!
Неси неправду странной околесицей,
Я буду объяснять твой бред отчаянием,
Перетрясется, скоро перебесится,
И воплотится моим самым лютым чаянием,
Про нас пойдет молва и слухи скверные
О том, что магия и чертовщина всякая,
Скажи мне честно, это было верно ли,
Что от твоих романов адресаты плакали?
Да всех, кто прочитал твою историю,
Судьбу их отражало имяреками?
И будто бы писал не своей волей ты,
А под диктовку теми злыми человеками?
Нет-нет, не говори, мне эзотерика,
Уже осточертела, нету горше ей.
Не открывай десятый раз Америку,
Когда способна я на что-то большее.
___
Ты спрашиваешь, что за хиромантия,
Роман печатный, с действием плацебо,
В Божественной комедии от Данте я,
С тобою попаду на третье небо.
