Фужер стеклянный, на хрусталь похожий,
На тонкой ножке на столе стоял.
И кто-то так неосторожно
Вином его все время опьянял.
Он заливался розовым румянцем,
На тонкой ножке на столе стоял.
И кто-то так неосторожно
Вином его все время опьянял.
Он заливался розовым румянцем,
Порою неожиданно бледнел.
Бывали дни, когда багрянцем
Показывал, что просто оробел.
Был стол с закалкой из стекла того же,
И сладкое и терпкое познав,
Как конь ретивый прыгнул от чего – то,
С напастью этой прочно завязав.
И вот фужер, поднявшись в воздух,
Три сальто сделал, солнце отразив,
Рассыпался, упав, на звезды,
Вином кровавым все вокруг залив.
Стол жизнь продолжил. Гораздо чаще
он с чашкой вел свой диалог,
Но жизнь ему не показалась слаще,
Хотя последняя рождала четкий слог.
И слоем пыли он покрылся.
Померкли звезды в голубых глазах.
От чашки топота разбился…
С фужером встретившись на небесах,
Просил прощения, слезно умоляя,
Забыть его поступок роковой.
Фужер, на солнце гранями сияя,
Сказал:\»Навеки я в долгу перед тобой\».
