я свитер старый обрела в шкафу…
держу в смущенье — лет минуло сколько!..
вздохнула, отыскала кончик нити-
его необходимо распустить.
но — он не помышлял мне…я свитер старый обрела в шкафу…
держу в смущенье — лет минуло сколько!..
вздохнула, отыскала кончик нити-
его необходимо распустить.
но — он не помышлял мне покоряться
и перейти в первоначальный хаос,
пытался доказать, что в войлок сбит.
настойчиво, усердно тереблю
упрямые пружинящие нити,
и думаю, как лето истончилось,
как синева поблекла, зной остыл.
свяжу носочки теплые для Гриши,
нужна защита для проворных ножек,
которые вообще не устают.
неспоро продвигается мой труд,
и все-таки растет кудрявый ворох,
удел его — принять иные формы,
как мягко утонула в нем рука…
и вдруг ловлю себя на ощущенье,
что я держу тепло прошедшей жизни —
какой она беспечною была!..
какой неистребимо молодой,
какою откровенно беспечальной!
о память, подошедшая вплотную,
ты долго милосердною была.
я помню, помню, как его вязала,
нанизывая петли терпеливо,
мечтая, как в нем буду хороша.
ои — вышел ловок, словно на заказ:
пушистый, белый — как он был уютен!
и мне ли, смуглой, с карими глазами,
об этом сочетании не знать!
как будет мною любоваться милый,
когда меня, пришедшую с мороза,
отогревая, станет целовать.
…я припадаю к вороху лицом,
прижалась, как птенец затосковавший;
о нежность, умоляю, ты откуда
в моей почти беспамятной душе?
ведь это просто… спутанные нити
в руках моих… носочки нужно, Грише…
ах, отчего я плачу, Боже мой!
порвалась пряжа — вышивка попалась…
держу в руках распущенное время,
стремясь соединить его концы.
