Вот и стал я старше своей матери,
Матери, ушедшей без поры,
Ну, а мне твердят друзья-приятели:
«Мы с тобой не так ещё стары!»
В утвержденьях их…Вот и стал я старше своей матери,
Матери, ушедшей без поры,
Ну, а мне твердят друзья-приятели:
«Мы с тобой не так ещё стары!»
В утвержденьях их немало фальши:
Я не верю, что на склоне лет
Можно не заглядывать чуть дальше –
В день, когда без нас придёт рассвет.
В день, когда все зеркала в квартире
Обезличат знающие толк ,
Как по-христиански в этом мире
Должно отдавать последний долг.
Я гляжу на сверстников в сравненье:
Мы – деды и прежние деды.
Если так мельчают поколенья,
То совсем недолго ждать беды.
Извели с землёй родною связи.
Где отыщешь мудрости родник,
Коль стоит, как конь у коновязи,
Время политсменов и ханыг?
К старикам нет нынче пиетета,
Да и нет достоинств прежних в них
И ошибкой было бы за это
Вновь хулить правителей одних.
Нам за 60, и мы в ответе
За деянья прошлые свои:
Молодёжь – ведь это ж наши дети,
Пусть конкретно дети не твои!
Не от Бога власть – от человека:
От тебя, от них и от меня.
Почему страна у нас калека
Мы поймём, себя во всём виня.
Только кто судить себя желает?
Повиновней он всегда найдёт.
Говорится, пусть собака лает,
Караван как шёл, так и идёт.
Я не призываю к экстремизму,
Экстремизмом делу не помочь.
Жизни (языком жены) «вонизму»
Мудростью лишь можно перемочь.
Тело предавать всё чаще стало,
Полонить глаза желает мгла.
«Если бы Молодость знала,
Если бы Старость могла!»
Мочь – это значит быть мудрым.
Мочь – значит страсти студить,
Вечером поздним и утром
Трезво о жизни судить.
И не искать виноватых,
Коли виновны мы все.
Лысых винить иль усатых –
В «беличьем» жить колесе.
Не повторять бы ошибок
Наших и наших отцов.
Старость – пора не для сшибок,
Старость – пора мудрецов!
Мы же торчим в Интернете,
Ищем в газетах ума.
Бесплодны все поиски эти:
Нет мудрецов, умных – тьма.
Итожатся жизни страницы,
А ясности нет, всё – туман:
«Ну как тебе А. Солженицын?» —
«Да так – цифроплёт, графоман.
Толь дело Белов иль Распутин,
И Ножкин неплохо писал.-
Астафьев? — Враждебен по сути:
Он вашим и нашим плясал!»
Мы судим порой понаслышке,
Мы ленимся книги читать,
Как будто и впрямь мы – мальчишки
И можем мы всё наверстать.
И Данте прочесть, и Гомера,
И Ветхий и Новый Завет,
Но как же странна эта вера
С учётом оставшихся лет.
С учётом последних реалий,
С учётом последних утрат!
Мы роли свои отыграли,
Мы в первый становимся ряд.
Когда-то в ряду этом скорбном
Родители были и те,
Тянувшие зверем двугорбым
Страну к мировой высоте.
А нынче их светлые лица
Взирают с кладбищенских плит
На всё, что здесь – в жизни — творится
И что из нас каждый творит.
А мы всё в подростков играем,
А мы всё кого-то виним.
Считая прошедшее раем,
Никак не расстанемся с ним.
Лелеем кумиров кровавых,
Боимся их дело предать,
Готовимся капли отравы
И детям своим передать …
Нам мудрость бы прежних, ушедших,
Да к знаньям своим приложить.
Тогда б им, в трясину заведшим
Страну, испогодилось жить!
