Смерть водила хороводы,
Не стесняясь, вкруг меня.
Жизнь текла, как тёмны воды,
Увлекая и маня.
Вглубь; туда, где свет, простившись,
Не стесняясь, вкруг меня.
Жизнь текла, как тёмны воды,
Увлекая и маня.
Вглубь; туда, где свет, простившись,
Стёр из памяти свой след…
В омут жизни погрузившись,
Я читал, что света нет:
Ни в одном известном месте,
Ни среди любых вещей…
Я не находил известий,
О желанности своей.
Только серое пространство —
Темнота, плюс смерти плащ —
Мне сулило постоянство,
В глубине подводных чащ.
Я, как тень, водой влекомый —
Ночью бьюсь, о берег дня.
В обстановке незнакомой
Всё, что есть, не для меня.
Только смерть блеснёт косою,
Как наживочный крючок;
Словно надпись полосою:
Что ты медлишь, дурачок?
Я шарахаюсь, как рыба,
Взрослая — прожжённый сом —
Под корягу, у обрыва,
В свой привычный мрачный дом.
\»Бесполезные метанья!
Разве спрячешь боль души,
В мутных заводях мечтаний
Харонических…гроши\» .
Эти мысли — под корягу,
К месту порожденья их,
В след за сомом бедолагой,
Мчат на крылиях своих.
Дом…становится мне тесен,
Неуютен, одинок.
Поднимаюсь, бестелесен,
Отправляюсь за порог.
Мутны воды, плавниками,
Резать телом на куски.
Умирая с дураками,
В тёмных заводях тоски.
От тоски и беспросвета,
В зарослях морских капуст.
Отчего мне, без рассвета,
Этот мир настолько пуст?
Почему я, как другие,
Не смакую блеск чешуй?
И монеты золотые,
Мой — не жаждет поцелуй?
От компаний благонравных
Я бегу, как от чумы.
В коих чинно, в коих плавно
Благоденствуют умы.
Для чего в зелёной тине,
Скрылся смысл от меня?
Вот — паук, а в паутине,
Перевариваюсь — я.
К сожаленью, гусеница —
Не сыграла мотылька.
\»Взять сценарий? Но синица!
Но зажатая рука!\»
И вцепившись мёртвой хваткой,
В то, что рядом, под рукой…
В судорожной лихорадке,
Я отправлюсь на покой.
Серебрит финал строкою,
Окончанием страниц:
\»Я ловила их рукою,
Имитируя синиц.
Оставляла тень ладони
Образ птицы на стене.
Миллионами агоний,
Мчались жизни по земле\».
Ничего себе концовка!
И синица — только тень.
Теневая зарисовка,
Для живущих — лжемишень.
Переполнен откровений,
Погружаюся на дно.
В мутном царствии сомнений,
Всё, что есть, не решено.
И опять, обремененный,
В череде сплошных задач,
Наблюдаю современный
\»Танец Смерти\» — жизни плач.
КрУгом, крУгом, клонит нАбок
И влечёт в водоворот.
В эту пляску белых тапок,
В этот смерти хоровод.
Я цепляюсь в хвост зубами-
Урабороса кольцо.
Нет, безносая, не Вами,
Грезило моё лицо.
И, предметом посторонним,
Я отторгнут от элит.
Тех, которых похоронят,
Под пятой гранитных плит…
Плаваю, по Арунгвильте,
Каплей — цастию её…
Как аквариум, Ра — Правитель,
Наполняет бытиё.
