Я метался в поисках любимой

Стихи из книги Ich wurde geboren…(Я был рожден)
Ане, Оле, Наташе, Людмиле,
Татьяне, двум Галинам, трем Еленам,
Стихи из книги Ich wurde geboren…(Я был рожден)
Ане, Оле, Наташе, Людмиле,
Татьяне, двум Галинам, трем Еленам,
а в прочем всем, всем, всем вечно любимым женщинам –
Посвящаю
Ф.Мебис
Я метался в поисках любимой
(Стихи 1964 – 1992 годы)
Над тобою алые паруса,

Ты плывешь к неведомым берегам.
Что ж тоскливы родные глаза,

Бьется сердца тревожный тамтам?
Будет все в том волшебном краю:
Принц, дворец, заколдованный сад.
Но меня не найдешь в том раю,
Да еще снегопад, звездопад.
И не будет там майской грозы
И простых полевых васильков.
Леденящей июльской росы
Не попробуешь босиком.
Твой «Секрет» растворил туман.
Я один на крутом берегу.

Если алый тот цвет обман, —

¬Позови — прилечу, помогу!
***
«Любовь должна приносить лишь радость»…

Кто обронил эту странную фразу?

Даже белый свет не простой, а сложный,

И мы, один на семь помножив,

Получим волшебный спектр — радугу:

Лес зеленый, голубую Ладогу,

Флаг красный, василек синий,

Оранжевое чудо апельсина,

Одуванчик желтый — гимн радостный лета,
Московской ночи теплой фиолетовость.

Разве ж любовь такая nyстая,

Что ей только радость доступна простая?

Любовь — симфония чувств бурных, мятежных:

Красный цвет — ненависть, голубой — нежность,
Зеленый — тоска, недоуменье,

Оранжевый — ярость, синий – томленье,
Желтый цвет — зависть злая, горбатая,
Фиолетовый — реквием, боль утраты.
***

Таня, Танечка, Танюша!
Будь со мной, не уходи.
Не брани меня, послушай,
что творится здесь в груди.
Сердце бьется, словно птица,
Точно ртуть сгустилась кровь.
Почему-то мне не спится,
Когда ты нахмуришь бровь.
Таня, Танечка, Танюша –
Будь со мной – не уходи.

Твою честь я не порушу.

Впрочем, что там впереди?!
***

Где-то есть речка Лыбедь…

А мне и ее не надо:

Только б тебя увидеть,

Рыжеволосая лада!
Сонет
Я твой покой нарушил не нарочно,
когда без церемоний вторгся в дом.

Я долго балансировал с трудом

над бездною на досочке непрочной.
Но ты игры не принимала правил.
Был твой порыв решителен и смел.
Противным быть ему я не сумел
и к пропасти бездумно шаг направил.
За то тобой не скрою восхищенья:

мне не забыть волшебный тот полет,
когда огонь любви расплавил лед

не недоверия, а детского смущенья.
И с той поры я пленник твой всецело –
Готов служить тебе душой и телом.
***

Все, что было, сохраню бережно,

хоть оно травой поросло, в Лету кануло.

Я любовь свою к тебе пережил,
начинаю строить жизнь заново.
***

Одеяло лишнее
скомкано, отброшено.

Тело жаром пышет:

спит моя хорошая.
В полумраке зыбком
спит моя тревога,
спит моя улыбка
лада-недотрога.
Думал ли я, чаял ли,

что вот так случайно

встречусь с ней нечаянной,

полюблю отчаянно.
С головокружением

этим бы мне справиться.

Радость, унижение?

Шлюха или праведница?
Скомкал мыслей россыпи.

Не в тебе ль спасение?

Завернулось в простыню
«чудо» воскресения.
Утро. Алой краскою
ранена ночь летняя.

Спит царицей Савскою

боль моя последняя.
В полумраке зыбком
спит моя тревога,
спит моя улыбка
лада-недотрога.
***

Я метался в поисках любимой,
Я искал любимую повсюду.

И летели год за годом мимо

В ожиданье истинного чуда.
Но однажды в Вологде далекой
Чудо встретил и поверил сразу
В то, что звать судьбу мою Аленой.
Оказалось «чудо» сероглазым…
…Был сентябрь. Следы тонули в грязи.

Падала листва в тоске на паперть.

У Софии смерды ждали князя

И за место ближе дрались насмерть.
Князь с княгинюшкой из храма вышел.
Честному народу – крест-знаменье.
Серебром осыпал тех, кто ближе.
Загнусили дьяки песнопенье…
…Был сентябрь. Следы в грязи тонули.

Дерево и камень чаровали.

На Софии ворковали гули.

Корку хлеба воробьи клевали.
Были улицы пустынны ночью:
Дождь частил и распугал прохожих.
Радостью сияли твои очи.
Серебрились капельки на коже…
***

Ночь. На улицах Ростова мне ужасно одиноко.

Вислоухая дворняга разделяет мою грусть:

То бежит передо мною, то прижмется рыжим боком.

В этом городе Ростове все знакомо наизусть.
Вот гостиница, там рынок, здесь валы, кpутые спуски,
А за ними притаившись, как убийца, тать иль вор,
Вот уже четыре века, зажимая ножик узкий,
Свою жертву терпеливо поджидает Исидор. *
Я шагну ему навстречу. Я шагну — и будь, что будет
(Нет возлюбленной со мною, все равно тоска сгрызет).
И завою, как собака. Может быть услышат люди?
Может, кто придет на помощь, от тоски меня спасет?
Но никто не отозвался. Так же улицы пустынны.
Только резко отшатнулся Божий старец Исидор.
Нож сверкающий откинул, на меня, как на святыню,
Широко перекрестился, скинув головной убор.
И застыл, как изваянье — вечный памятник молитве.
Я же вновь побрел по граду в поисках минувших снов.
Только рыжая дворняга ковыляла в том же ритме:
Как и мне, ей не хватало ласк, любви и добрых слов!
* ц. Исидора Блаженного (ХУI в.)
***

Не понимаешь, не понимаешь,
не понимаешь совсем меня?

Образ твой зыбок, ты исчезаешь,
словно туман в середине дня.
Ты постоянно все ускользаешь –
в вечной погоне я за тобой.

Ты ж уклоняясь, словно играешь
мною, как ветер павшей листвой.
Только что рядом, только что близко,
локоть о локоть со мною была.

На миг осветилась фаворскою вспышкой
и тут же тебя поглотила мгла.
Темною ночью, на ощупь, нелепый,
я за тобою пытаюсь идти.

Дай же, хотя бы ноги твоей слепок,
чтоб по следам тем тебя мне найти!
***

Оборвалась песня
вольно иль не вольно.
Стало очень пресно.
БООООЛЬНО!
***

Какая мука думать о тебе

И вспоминать о том, что с нами было.

Любила ты меня иль не любила –

¬Какая мука думать о тебе!
Какая мука вспоминать о том,
Как мотылек свечи метался в ночи.
Тепло колен, ладоней хлад и очи в очи ¬–
Все было, все осталось дивным сном!
Какая мука представлять нагой

Тебя на белоснежном брачном ложе.

Соль поцелуев, нежный бархат кожи

И рваный бег сердец, — все в жизни той другой!
И вот финал. Всему ведь есть конец.
Сказала ты: — К другому ухожу я.
Что ж, уходи. Тебя ведь не держу я.
Рассыпался алмазный наш венец.
И ты ушла. Остался я один.

По-прежнему тобою тяжко болен.
Пусть даже я тобою не любим,
Забыть тебя не в силах и не волен.
***

Все, что было — ¬позабыла.

Все, что есть ¬- не сберегла.

Разлюбить ¬- не разлюбила.

Полюбить же
не смогла.
Тропкой узкой
по-над речкой

нам с тобой не по пути.

Слишком бурны будут речи

и до места
не дойти.
Уходи скорей, подруга:

до беды ведь шаг один.

Надо вырваться
из круга

мелких суетных причин.
Ты — с мил-другом, я — с тоскою ¬-

Вместе будем бедовать.

Стоит он того ¬ не стоит,

То тебе — не мне решать!
***

Дым повис свинцом.
Мы вдвоем сидим.

Друг другу в лицо

Прямо не глядим.
Боль долбит в виски.
Оборвалась нить.
От такой тоски
Только пить иль выть.
Не судьба, видать,

Долгие года

Время коротать

Нам у камелька!
***
Спасибо, милая. Ты вдруг освободила

меня от праздных слов и мелочных обид.

Прости, коль что не так… Но, Боже, дай мне силы
постылую любовь внутри себя убить!
***
Вот и все, и конец, и поставлена точка:
не жена, не любовница, даже не дочка.
Все ушло, как туман. Ты осталась лишь в грезах.
Не сложились стихи — переходим на прозу!
Спустя 20 лет
То были иль небыли?

Мы были иль не были?
Мы жили как должно,

Старались, как нужно.

Случалось, как можно,

Порою натружно.
Судьбой не обнежены,

Часто обижены,

Но не объезжены

И не унижены.
Любили, дружили,

Грустили и ржали,

Мы славно пожили,

Детей нарожали.
Пора б на покой.

Накопилась усталость,

И, видно, судьбой

Мне оставлена малость:
Друзей помянуть

И тех женщин утешить,

С кем был хоть чуть-чуть

В этой жизни я грешен.
Но я не печалюсь

О том, что случилось

В конце иль начале:

Все — Божия милость!