Куда улетает шмель,
когда увядают цветы?
Придворный, проезжий, ничей —
на всю широту пустоты
он сел, — И, сьежившись, куст
сирени молчал и ник;
когда увядают цветы?
Придворный, проезжий, ничей —
на всю широту пустоты
он сел, — И, сьежившись, куст
сирени молчал и ник;
и все, что в нём — виолончель,
ссыпалось в ничто, как вскрик:
по искре — на пыль цепей,
по искре — на тьму икон,
коричневых, древних — тень
закутана в дымный мох
небес: Шмель лежал пред цветком,
несчастный её Дон-Жуан,
а в брюхе, последний — ком
от эха имен — стонал.
Смычковых глубин, лампад —
рубины — не Анны ль медком,
сочилось с ветвей, с оград ,
с гвоздя?. О мой куст, мой сад.
ТЫ слышишь — твой шмель оглох?
Не помнит, но слышит шмеля
цветочков увядшая гроздь.
В ладонь — в крепдешин огня,
сквозь щели — гляжу, — как Гость
не Камнем — он в ватках углей
разносит булыжникам — сор.
И слышу: шмель, лев, елей.
Молчаньем, — на лапы! — в ров!
О Анна! Счастливых снов!
в осенних дождях, годах.
В шмелиный твой гроб, твой дом,
в полосочку листопад.
