«Но Курильщика трудно отшивать. Он протягивает себя на раскрытой ладони — всего целиком — и вручает тебе, а голую душу не отбросишь прочь, сделав вид что не понял, что тебе дали и зачем. Его сила в этой…«Но Курильщика трудно отшивать. Он протягивает себя на раскрытой ладони — всего целиком — и вручает тебе, а голую душу не отбросишь прочь, сделав вид что не понял, что тебе дали и зачем. Его сила в этой страшной открытости» © \»Дом, в котором…\» Мариам Петросян
\»Отчего на свете не живётся изгоям?
Отчего они мрут, будто мухи меж двойных рам?
Словно кожа их слишком непрочного кроя,
И сочится дурная кровь из распахнутых ран.
Отчего они слишком — до боли — другие?
Остальные с укором смотрят им сдержанно вслед.
Вы же сами пред носом их двери закрыли,
Молчаливо дав \»прочь-ты-ни-капли-не-наш\» обет.
Отчего его белой прозвали вороной,
То изгою, как ни силься, но ни в жизнь не понять:
Той страной, иль (негласно!) другой стороною,
Был назначен отбор — и ворона там не под стать.
Долго бился несчастный у запертой двери,
Слыша только лишь изредка сказки сквозь узкую щель.
Только сказкам тем странным изгой не поверил —
Потому то навеки серая заперта дверь.
Все вопросы вдруг сгинут у белой вороны.
Коль не ваш — так пойду в другой край я счастье искать!
Но не будет и впредь, как и не было, дома
У того, кто не смог его серую правду принять…\»
***
В темноте со стаканом тягучего \»Хвойного\»
Перед пьяной стаей закончит Курильщик рассказ.
Только слышится от непривычно спокойного
На подушках Шакала: \»Эй, детка, а ты среди нас…\»
