Вновь память несёт как картинки эпидиаскопа.
Беспечное детство влетает в сознанье моё.
И мысли помчались, как будто из водоворота,
Ни сколь, не боясь потревожить тех…Вновь память несёт как картинки эпидиаскопа.
Беспечное детство влетает в сознанье моё.
И мысли помчались, как будто из водоворота,
Ни сколь, не боясь потревожить тех лет бытиё.
Из школы пришёл, мать на дойку опять собиралась.
(Когда успевала готовить, стирать, подшивать).
« Поешь, суп в кастрюле, а я, как всегда, поливалась,
Такая жара, в огороде и гряд не узнать.
Да, Саш, не забудь, завтра очередь мне на пасенье.
Сходи за меня, мне на вас нужно всё постирать.
Отец, как всегда, то работа, а то день рожденья.
Опять на гармошке просили его поиграть».
— Конечно, схожу, мы учёбу уже завершаем,
Осталось немного и пятый закончится класс.
Мы с Пашкой отличники вроде, покуда не знаем.
Ещё Колька, Вовка и Людка, ну те, что бывали у нас».
Дремала заря, нависая в карниз облаками.
(Когда я вставал, дома не было уж никого).
И мать, и отец по утрам вместе стряпали* сами,
Затем уходили, оставив меня одного.
И я побежал, до стоянки коров недалече.
А в сетке краюшка, да сахара целый комок.
Пасли с пастухом, в переменку, доярки у речек,
А дождик когда, загоняли в развилистый лог.
Домой приходил, и уставший, порою промокший.
В те годы частенько я мать убегал подменять.
Иль в солнечный день, иль в дождливый, Судьбою продрогший…
А память тревожит и просит опять вспоминать…
