Когда заснули все, — и друг, и ученик,
и бог и дьявол, —
и садик в Гефсимании yтих,
лишь петухи горланят,
точно — стяги —
небесные — безмолвно,
и бог и дьявол, —
и садик в Гефсимании yтих,
лишь петухи горланят,
точно — стяги —
небесные — безмолвно,
и само
предательство не вспомнишь даже в слове
\»предательство\» —
в окне напротив — никого,
и нет огня —
в свечой горящем доме.
Когда оставленность, но нет оставленного — ты
уже спускался в ад: все для тебя — свершилось.
Но все-таки заметь, как дом — жильцов спалив —
кирпич зажег, и мед течет сквозь крыши.
как по устам домов обугленных — звезда
в окно втекает, а внизу — все новенькие — дети
воображают: в доме — судьбы, времена —
которых нет. И не было — на свете.
