Убивал свою любовь,
убивал безжалостно,
гнал раздетой на мороз,
голодом морил.
А она просилась жить –
не губи, пожалуйста,
и цеплялась…Убивал свою любовь,
убивал безжалостно,
гнал раздетой на мороз,
голодом морил.
А она просилась жить –
не губи, пожалуйста,
и цеплялась за меня
из последних сил.
Въелась в сердце, как репей,
дура безответная.
И не вытравить ничем,
и не сжечь огнём.
Только ею бередит
дымка предрассветная.
Только ей одной живу
и страдаю днём.
Думал, в водке утоплю,
пил до неприличия,
а потом сажал в авто
и давил на газ.
Но хранит себя, как бес,
напасть горемычная,
да к тому же во хмелю
крепнет в сотни раз.
Ездил в город Амстердам
всем грехам подвергнутый.
Принимайте, говорил,
красные огни!
Только мне в ответ, смеясь,
а ты с кем приехал-то?
С ней, дружок, сюда нельзя,
так что извини.
Брал в помощники гипноз,
находил заклятия,
и плутовку как-то в ночь
выгнал со двора.
Но проснулся через час
вновь в её объятиях,
и конечно не уснул
больше до утра.
Убивал свою любовь,
убивал неистово.
Вместе с сердцем из груди
вырывал репей.
Но она во мне живёт
гордо и единственно,
видно в мире ничего
нет её сильней…
