Старуха склочная и злая
на печке мнет свои бока
и всех на свете проклиная,
зовет на помощь старика:
— Сходи-ка, старый, на болото,
пиявок…Старуха склочная и злая
на печке мнет свои бока
и всех на свете проклиная,
зовет на помощь старика:
— Сходи-ка, старый, на болото,
пиявок жирных набери.
В коленке жжение, ломота,
болит и колет изнутри”.
Приказ не терпит возраженья
и в путь отправился старик.
Искал он до изнеможенья
и не найдя пиявок, сник…
Запричитал старик, заохал —
Пустой вернётся – жди беды!
— Твоей старухе, правда, плохо? —
Вдруг тихий голос из воды.
Ну, что ж… пойду с тобою, ладно!
Как лист осиновый дрожишь…
С такою бабой жить досадно!
Кому нужна такая жизнь?!
Пришёл домой, судок поставил:
-Пиявки все перевелись.
-Да ты ослеп и спятил, старый!
Вот поднимусь, тогда держись!!!
Какая гадость эти черви,
как безобразен внешний вид!
Меня излечит, ты не медли,
мерзавку тут же раздави!”
Пиявка вздрогнула: — Негоже
протянутую длань рубить!
Коль метод мой тебе поможет –
То есть резон благодарить!
Вид наш, увы, не эстетичен,
как ночь беззвездная, черны,
но ряд болезней безграничен
и половину лечим мы.
Болезни все не без причины
терзают тело… и всерьёз
задумайся, сними личину —
в душе твоей царит мороз.
Визжит старуха: — Кровопийца!
Кого ты учишь, злой червяк?!
С душою некогда возиться!
Тружусь с рожденья, как ишак!
Кричала громко, что есть силы!
Грозя болото подпалить!
Но ей пиявка возразила:
— А стоит ли с плеча рубить?
Жизнь прожила ты непростую,
(в своих грехах других виня)
пивала кровушку людскую,
так чем ты праведней меня?
Я тоже пожила немало,
(хоть жизнь пиявки коротка)
твоя же кровь, что яд кураре,
умру от малого глотка.
Старуха, злобно сдвинув брови,
колено оголив, легла.
Пиявка, насосавшись крови,
чуть дёрнулась и умерла.
Старуха ноги опустила
(Старик рыдал, не пряча глаз)
и нервно вдруг перекрестилась —
вся жизнь в секунду пронеслась!
Старушка встала на колени,
пиявку с полу подняла.
Душа, от долгого томленья,
слезой прозрачной потекла:
“Как я жила все эти годы?
Зачем копила столько зла?!
Весь мир, казалось мне, уродлив…
От ненависти — кровь пила?
И ни кому, ни грамма шанса —
всех обзывала и кляла!
Никто перечить не решался.
Одна пиявочка смогла…”
С тех пор не лается старуха,
на деда с ласкою глядит.
И на старуху есть проруха…
Кому пиявок? Подходи!
