Я жалкий неудачник,
ОсмЕянный шутами шут.
А вот идёт трамвайчик,
Пристроюсь \»зайцем\» тут.
Плывёт ко мне кондуктор:
\»Платим за проезд!\»
ОсмЕянный шутами шут.
А вот идёт трамвайчик,
Пристроюсь \»зайцем\» тут.
Плывёт ко мне кондуктор:
\»Платим за проезд!\»
Не пашет мой \»конструктор\»..
Что делать? Денег нет.
Я вдавливаюсь в стёкла,
Что позади спины.
Краснею, словно, свёкла —
Изгой своей страны.
\»МилОк, платить-то будем?\» —
И грозные глаза.
Я продвигаюсь к людям,
Она — за мной, я — за…
…И вдруг (открыты двери)
Я вылетаю вон!
Кондуктор смотрит зверем
В мой \»внутренний салон\»
И сыплет мелкой бранью,
А я не защищён.
Трамвайчик стал ТРАМВАЕМ,
К врагам причислен он.
Я снова на отшибе,
У мира, что вокруг.
Запахло кофе \»Чибо\»,
Терраса… Много рук
По-своему глаголят,
Стаканчики держа.
Они себе позволят
Язык без падежА.
А я вполоборота,
Весь внутренне трясясь,
Стою столбом. Охота,
Охота есть и спать.
И я побрёл отсюда,
Где ЖИРОМ смотрят в вас.
Верблюда бы, верблюда
Сюда с плевком сейчас,
Чтоб он смешал все яства
С большой своей слюной!
Так солнечно, прекрасно,
Мир, словно, золотой… —
И упростил все цели,
Все средства, все пути.
Ленись — часы, недели,
Гуляй, имей, кутИ !
Но ведь на самом деле
Весь этот блеск — брехня.
Взгляните глубже, пристальней,
Послушайте меня.
И хоть я не философ
Из \»голубых\» кровей,
А всё же тонкий посох
Держу в руке своей.
И на лице не гордом
Моём есть мУки тень.
И будь я даже лордом —
Встречал бы так же день:
С ничтожного признанья
Ничтожному себе,
Что мир жесток в жаланьях
И счастья нет в судьбе;
Что я лишён той призмы,
В которую глядят
На жизнь сыны комизма.
Смеяться — плагиат:
Не мною смех придуман,
Не мною освещён.
Мой смех, когда был юным,
Жизнь вырвала клещём.
С тех пор я не смеялся,
Хоть радоваться мог.
Над мной поиздевался
Наш артистичный рок.
Но я отполз от темы,
Той темы бытия,
Где в полной мере все мы
Вкусители вранья.
Тот блеск, что окружает,
В котором мы живём —
Лишь трезво отражает
Всё то, в чём мы гниём.
Те стройные, площадные
БутИки и кафе,
И белые парадные,
И серебро в шарфе,
И сложенные плиточкой
Дорожки (пешкам ход!),
И милые открыточки,
И сам собой народ —
Всё нарочИто здравствует.
Всё — праздник бытия.
А в корне этим властвует —
Один. Ни ты, ни я.
И все ему на блюдечке
Несут: на, милый, ешь!
И чтоб с жирком, чтоб грудочка,
А то, гляди, убъЕшь!
Достатки наши меньшие —
И те тебе несём.
Остатки — вот важнейшее,
Мы с ними проживём,
Как жили с древних сумерек.
Но почему слепы,
Слепы (ведь мы ж не умерли),
Глаза у всей толпы?
Глава кидает косточку,
Бросаемся, грызём,
Грызём друг друга, выгрызли…
И новых жестов ждём.
А он, наевшись плотненько,
Лицо отворотив,
Заказывает плотнику
Дверь, (чтоб ему!) пройти.
И так всю жизнь, до свЕтова
(Когда уж он!) конца.
И кто бы посоветовал,
Как веровать в творца?
Поэтому улыбчивым
Быть больше не могу.
И память так забывчива…
Быть может, я вам лгу??
7.05.06.
