Опять листопады болеют ангиной,
но солнечен полдень и сух.
По парку гуляют времён пилигримы:
столетние тени старух.
По двое идут, опираясь на палки,
но солнечен полдень и сух.
По парку гуляют времён пилигримы:
столетние тени старух.
По двое идут, опираясь на палки,
и осень, как запах духов,
неспешно , как мудрость, которой не жалко,
качается в ритме шагов.
Не скользко, пока ещё днём не морозит,
сквозит осторожным теплом.
И хочется верить классической прозе,
что жизнь хороша и потом.
По кругу аллеи стирают подошвы
истории встреч и потерь.
Им столько сказать о плохом и хорошем…
Да кто их услышит теперь?
До первого снега, до мягкой метели,
которая след заметёт,
гуляют старухи, вставая с постели,
которая в вечность плывёт.
Дай, Бог, им побольше баранок и чая.
Пусть бабьего лета послед
их солнечным светом подольше встречает,
ведь старости в сущности нет.
