Ночами они навещают меня,
своими глазищами тьму зеленя.
Они меня лю… и который уж год
разлучником нашим бывает восход.
Порой до рассвета (часы не внаём),
своими глазищами тьму зеленя.
Они меня лю… и который уж год
разлучником нашим бывает восход.
Порой до рассвета (часы не внаём),
легко о высоком беседы ведём,
меж мифом и правдой стирая межу.
Как всё начиналось, сейчас расскажу.
Коты – жрецы темноты.
Сначала пришёл огроменный Мейн-кун
и мяу свои рифмовал наобум,
а позже, (к такому я был не готов),
ко мне забрели сразу девять котов.
Египетский мау, Американ кёрл,
пропели дуэтом в свои десять горл,
а Бурма, Карат и Японский бобтейл
просили подать им молочный коктейль.
Коты – жрецы темноты.
Бог, делая их, пребывал на волне,
снабдив любопытством вдвойне и тройне.
Усилив им слух и уменьшив размер,
вписал их тем самым в людской интерьер.
Мис гатос и гатти, май кэтс и коты
достали гобои, фаготы, альты.
Смычки пилят скрипки, их на две членя,
чтоб небо в алмазах накрыло меня.
Коты – жрецы темноты.
Окрасы: Маркиз, Биколор, Арлекин,
два Тэбби (в полоску) и рыжий один.
С тех пор, как их предков ласкал фараон,
империй уж нет, а котов легион.
Они держат Рим, ими взят Колизей.
В столицах держав у них много друзей.
В объятьях Морфея, иль просто резвясь,
проводят меж эрами тонкую связь.
Коты – жрецы темноты.
Они – соглядатаи яви иной
следят, кто на поле, а кто запасной.
Хранители тайн допотопных богов
сигналят в ночи уже много веков.
Гипноз изумрудный чарует меня.
Ровесники Сфинкса и Сфинксу родня
ко мне проникают из горних миров,
в упор их глазами глядит Саваоф.
Коты – жрецы темноты.
Июнь 2014, Сиэтл.
