Разрешение автора на публикацию — в рецензии:
http://www.stihi.ru/rec.html?2014/08/24/7073
http://pb8.ru/9zv
*****
http://www.stihi.ru/rec.html?2014/08/24/7073
http://pb8.ru/9zv
*****
ДОВЕРИЕ
НЕВИНОВАТОМУ
ЛЕТО СОРОК ПЯТОГО
ЗИМНЕЕ БОЛЬНИЧНОЕ. БАБА ЛЕНА.
КОЛБАСА
СОВКИ
НЕ ОСТАВЬ
СПАСИБО, МУЖИКИ
НЕУСЛЫШАННЫЕ
СЕРДЦЕ ВОРОНЬЖИ
СДЕЛАТЬ
ДВОЕ
ДЕВОЧКА РИСУЕТ
СОБАЧИЙ ПОСЕЛОК
НЕ ТАКАЯ
ЛЕТЕТЬ
БАТЕ
ОСТАНОВКА
СТОПЯТЬСОТАЯ
УХОДЯЩИЕ. ПОДСМОТРЕННОЕ
БЕЗ…
ТЕМ, КТО УХОДИТ. ПЛАКСИВОЕ
ВСЕГО ЛИШЬ СОХНЕТ БЕЛЬЕ
ОСТАТЬСЯ
ПРЕДНОВОГОДНЕЕ
ВИСОКОСНЫЙ
ЭТОТ ГОРОД
БАБА МАНЯ
ВСЕГДА СО МНОЙ
СТРАНА ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ЗАСЛУЖИЛ СВЕТА
*****
ДОВЕРИЕ
http://www.stihi.ru/2015/06/02/10350
Помню старый двор, соседа Дюбеля
После третьей ходки на крыльце.
«На печеньку. Чо надула губы-то?»
Песни пел, срываясь на фальцет,
Снова заговаривал: «Дерябни-ка.
Чо, не хочешь? Ладно, бля, сиди».
Допивал, хрустел зеленым яблоком,
С хрипом рвал тельняшку на груди.
«Верка, никому не верь, запомни-ка.
Друг подставил, сука, скоморох,
Сделал из шахтера уголовника,
Скажет пусть спасибо, что подох.»
Снова пил и плакал: «Друг, пойми же ты.
Я ж ему всегда, во всем…урод!»
Дюбель помер. Я зачем-то выжила.
Может, чтобы верить, хрен поймет.
Жизнь — не сто пятнадцатая серия,
Не щенячий визг «люблю-умру».
Нитка жизни из клубка доверия
Тянется, мотаясь на ветру.
Прав ты, Дюбель, был, когда советовал:
Мол, не верь, поверишь, сбросят вниз —
Только те, кто нам не фиолетовы,
Режут-укорачивают жизнь.
Стать родными — говорят, сокровище
В зачерствевшей ломаной судьбе.
Только беззащитной ты становишься,
Семечком, пушинкой на губе.
Обожглась. Обиды-то — немерено…
Но молчу, стирая соль со щек:
Жизнь короче на одно доверие,
Только врешь, не кончена еще.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115060210350
НЕВИНОВАТОМУ
http://www.stihi.ru/2015/05/22/7922
Что же — брошена? Не первая, двадцать пятая, небось.
Трудно дуру сделать стервою — постепенно удалось.
Виноватым не бываешь ты, как всегда, на мне вина.
Я б тебе связала варежки — не нужны они, весна.
Я бы — солнышком над крышами, да тебе и так светло.
Клин-то клином можно вышибить — брызнут щепочки в стекло.
Ох, дрова бы надо высушить, слезы льют из-под коры:
Строит глазки мне Идрисушка из поселка Таборы.
Что, Идрис — наверно, выживем? Ну, за это — пей до дна…
Дома ждет Идриса рыжего надоевшая жена.
Что скривилось, то не выровнять — ты терпи, сыночку шесть.
Допивай свою Немировку, провожу за переезд.
Не оставлю спать — не гадина, и заточкой не пужай:
Не сынок бы, может, сладилось…вон автобус, поезжай.
Что же, брошена. Остыну ли, горе смоет ли вода?
Ты, Идрис, не клин, а клинышек, да и вбитый не туда.
Отвлекусь — белье замочено, надо красить в гараже.
Хоть реву — не встану в очередь. Настоялася уже.
Сахар в миску — белой кучею, слажу шаньгу дрожжеву…
Не отвыкнется — помучаюсь,
Да не шавкой —
доживу.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115052207922
ЛЕТО СОРОК ПЯТОГО
http://www.stihi.ru/2015/04/25/10418
Шли в сорок пятом по домам солдаты.
Поспать бы…вон хозяйка рубит жердь —
И был ночлег случайным, как когда-то,
Два месяца назад — случайна смерть.
Топила баню, щурилась от дыма.
Две стопки наливала: \»Будь здоров…
Война, война, разлучница голима,
Полсотни баб да восемь мужиков,
И те старее лапотной подошвы…
Тебе, служивый, сколько? Пятьдесят?
Родить бы Ваньку — скоро ты уйдешь ведь.
Неуж не пожалеешь, слышь, солдат?\»
Слегка тянуло холодом от пола
И запахом соломенной трухи.
В углу закрыл глаза святой Никола:
Ничо я не видал, каки грехи?
Я видел грех: летели пули Бруно
В грудь мужика. Навылет. До села —
В живот Дуняшки, сероглазой, юной,
Чтоб Дуня никогда не понесла.
Вздыхал огонь, в беленой печке шаял,
В жестянке Ванька мокрый тихо чах.
Страна лежала — сильная, большая,
Со скомканной Европой в головах.
Не кончилась страна: деревни, чащи,
Москва, глаза Ванюшек и Марусь…
Крестили бабы спины уходящих,
А в теплых животах —
Толкалась Русь.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115042510418
ЗИМНЕЕ БОЛЬНИЧНОЕ. БАБА ЛЕНА.
http://www.stihi.ru/2015/04/07/11237
Буря — Господи, спаси,
Как на море-окияне…
Все больницы на Руси
Вид имеют окаянный.
Все окошки замело…
Что в больнице, что на киче.
Тихо месяца весло
Дверь в покой приемный тычет.
\»Ну, колись уже!\» — \»Болель.\»
\»Чем болел-то, Усмангулов?\»
Санитарка баба Лен
Возит шваброй возле стула.
Что ни день — под ж…ёж…
\»Баба Лена, выпьем малость?\»
\»Можно…Докторша, ревешь?
Ты ж еще не нахлебалась.
Знаешь, будет и хужей,
У тебя ишшо не осень.
Я вон, девка, двух мужей
Схоронила — третий бросил.
Слава Богу, есть постель.
Водка, печка и собака.
Гнездам, докторша, пустеть,
Бабам — мыть полы да плакать.
Так что нечо, не базлай.
Чай, не с кодлою — да голой.
Сохрани тебя от зла
Свят угодничек Никола.\»
Воздух вроде побелел —
Буря, знать, проходит мимо…
Все на свете, баба Лен,
Кроме смерти — поправимо…
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115040711237
КОЛБАСА
http://www.stihi.ru/2015/04/03/10687
В прошедшем нет графы \»просрочено\»,
Навечно — самый мелкий штрих:
Меня тащила бабка в очередь,
Тогда давали \»на двоих\».
\»Пятнадчик\», продавщица Кошкина,
Липучка рыжая для мух.
Сводил с ума — куда картошке-то! —
Колбасный аппетитный дух.
Стеной стояли те, кто верили,
Кто пил \»За Родину, за Ста…\»,
А рядом — те, кто помнил Берию
Вождям не веря ни черта.
Я помню: Губерманы, Дровицын,
Самойленки, Рахимов, Берг —
Ведь память тем длинней становится,
Чем у людей короче век.
Стояли крали и уродины,
Старухи, дети, мужики —
И все они любили Родину
Нипочему и вопреки.
\»Куда без очереди, Панина?
Смотри, зараза, так пихну!\»
…так любят бабы мужа пьяного
И муж гулящую жену.
\»Два двадцать\» — бабка мрачно буркала,
\»По три бы семьдесят — да хрен…\»
А колбаса сияла шкурками,
Качаясь в сетке у колен.
\»Приду, да с дедом по стаканчику,
Не разругаемся, не ной…\»
И плыл колбасный дух заманчивый
Над всей Вороньжей и страной.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115040310687
СОВКИ
http://www.stihi.ru/2015/03/12/10722
Давай-ка, мой хороший, по одной — за нас, дурных, а больше бы не надо…
Моя страна натянута струной от Сахалина до Калининграда.
Сейчас в нее распахнуто окно, там огоньки, далекий лай собачий.
Не виноваты водка и вино, что мы живем вот так, а не иначе —
Вот так — не отрываясь от страны, гитарно-балалаечного гула…
Играй \»Хотят ли русские войны\» и \»Журавлей\» Гамзатова Расула,
Играй, страна!
Добавь смешной тоски:
Артек, Гагарин, Жуков, батя юный…
Да, мы совки.
…а дети на совки
В песочнице натягивают струны.
Давай еще — и по последней, ша! За Родину, натянутую туго.
За каждого смешного малыша.
За то, что все же держим мы друг друга.
Да, перебрали. Улицы страны дрожат струной, неровные такие…
Споем \»Хотят ли русские войны\», чтоб слышали Берлин, Париж и Киев?
Живет страна, пока живут совки: смешные дети, мужики и бабы.
А Господу — подтягивать колки, стараясь, чтоб не туго и не слабо…
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115031210722
НЕ ОСТАВЬ
http://www.stihi.ru/2015/03/06/11006
В этом теле — минимум три души, и у каждой больше семи путей. Первой прямо в руки плывут ерши: хороша уха для ее детей. Ей с работы мужа-губана ждать, греть ведерный чайник — с вареньем пей, и горбатых ландышей-жеребят запрягать в тележку неспешных дней. На святую Пасху рядиться в шелк, красоваться — в ушках блестит рыжье. Если вдруг заявится серый волк — за беленой печкой лежит ружье.
У второй — в шатре конопля и плов, а ее слова — золотой шербет. За нее Иаков служить готов восемь раз по восемь пастушьих лет. Запоет псалмы — и заплачет полк: рядовые — Сим, и Яфет, и Хам. Ей не страшен даже тамбовский волк — слушать песни ляжет к ее ногам.
А у третьей — кинь, и выходит клин, вместо крыш и лавок — одни горбы. Ей в ладони плачет пяток рябин и дубок у крайней кривой избы: за живых и тех, кто уже ушел, за Васятку — мать заспала мальца, за Степана с заворотом кишок, за Никиту — он заменил отца. Все бы славно, если б не три по сто, а потом пивка, а потом базлать. Третьей слышать: \»нету для вас местов\», \»убирайся\», \»дурочка\», \»не со зла\»…Третьей — с детства спать на краю крутом: у дощатой стенки сопит сестра. Серый волк-волчок залезает в дом, под лунищей шкура его пестра. Это сон, а может, лихая явь: подойдет и сцапает за бочок…
Ты вот эту девочку — не оставь. Ей не выжить, если придет волчок.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115030611006
СПАСИБО, МУЖИКИ
http://www.stihi.ru/2015/02/14/11394
Спасибо, мужики, за крепдешин с получки,
За снятый шарф — бери, не рыпайся в мороз.
За то, что после ссор вы не искали лучших,
А если было что, так это не всерьез.
Спасибо за цветы, которых не просили,
Но ждали мы от вас. За принесенный чай.
За Курскую дугу. За холод пересылок,
Когда хрипели: \»Слышь, Танюхе передай…\»
За строгость: \»Не дури\». За твердость: \»или-или\».
Презрение к ворам, к ворованным вещам.
Спасибо, мужики, за то, что нас хранили,
Когда и сам Господь хранить не обещал.
Спасибо вам за все. За горечь. За надежду.
За прожитую жизнь и проведенный час.
Пусть многое в грязи, и это неизбежно —
Спасибо, мужики. Мы кончимся без вас.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115021411394
НЕУСЛЫШАННЫЕ
http://www.stihi.ru/2015/02/06/11451
Бабка Зина зенки протерла в десять — а куда спешить-то, на группе, бля. Внук Васяня что-то с утра невесел, чертов корень, горюшко, конопля. Дочь Манюня спуталась, дрянь, с Ташматом, на Руси строитель всю жизнь в цене. Всем хорош, не квасил, не колошматил, только в каждом городе по жене. Умотал, таджикская морда, сволочь, десять тыщ оставил, футболку, нож, и ломоть лепешки — коричнев, солон, а чего лопочет, не разберешь. Участкова докторша Нин Степанна говорит: дебил…афазия, что ль…Вылезай с постели да топай в ванну, вымой рожу, видно, не спал нисколь. У других робята орут да скачут, щеки — во, все жрут, успевай давать. Этот — пень таджикский, сухая кляча, только знает молча давить кровать, тычет пальцем в трещины возле люстры, кормит шавку местную — блохи, дрянь, любит бусы — их-то хватает шустро, и встает, зараза, в такую рань.
Кто там? Машка? Че припорола, крыса? Как — с работы выгнали? Запила? Думашь, дам полпенсии? Оближися. Вон иди, другого найди козла, чтоб тебе заделал еще дебила, вот и будет пенсия — енвалид…Забазлала…чертова ты кобыла…Хватит, Машка. Надо б муки купить.
И бредут по парку под ручку двое, Машка курит в сторону — рядом мать, а за ними Васька идет и ноет, про какую надобность — не понять. Хоть бы крошки с морды дебильной вытер! У него ж, маманя, в башке туман…
…а на небе трещины — просто нити для стеклянных бусин — больших семян, из которых вырастут носороги и жирафы, желтые, как урюк, и другие, чтоб не из книжки, боги — каждый бог с полсотней здоровых рук. Как — зачем? Ловить человечьи беды. Беды — блохи, Жучке покоя нет.
А у тигров будут на лапах кеды. А у мамки — с блесточками берет. А у бабки — десять волшебных пони, могут бегать запросто по воде…
Кто б его услышал да кто бы понял. Только дела нет — никому, нигде.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115020611451
СЕРДЦЕ ВОРОНЬЖИ
http://www.stihi.ru/2015/02/05/11772
Я не видела — мне рассказали,
Как прабабка жила на миру.
Покупала на местном базаре
Две чекушки батяне Петру,
Две чекушки для мужа Григорья —
Чуть попозже, годков через пять.
Как плескалось прабабкино горе,
Никому, кроме баб, не понять.
Я не видела — мне рассказали,
Как варила крапиву и сныть,
Как на гулком продутом вокзале
Нанималась уборные мыть.
Вырастали робяты-нахалы
Между тряпок, мешков и корыт.
Две взамужни, одна ****овала.
Двое умерло, третий убит.
Я не видела — мне рассказали,
Как полола пырей и паслен,
Как халат из далекой Казани
Берегла для своих похорон.
На гулянках плясала матаню,
Песни пела — не пела, жила,
И стеснялась в общественной бане:
Шибко страшная грыжа-кила.
Я не видела — мне рассказали,
Как прабабку \»замаял живот\».
Заревела Вороньжа слезами,
Замолчала, куря у ворот.
Каждый чувствовал: вроде бы должен,
Виноват, и с собой не в ладу…
Похоронено сердце Вороньжи
На Ивановском. В третьем ряду.
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115020511772
СДЕЛАТЬ
http://www.stihi.ru/2015/01/23/12550
С Барабы беззуба Манька — звали ведьма и стерво — говорила мне по пьянке: \»Хошь, дак сделам на него…Чо ты маешься-то, баба? Пару сотен положи. Всю ведь душу искорябал, смотрит в кофточки чужи. Ладно, сделаю за грошик, кралей-барыней живи…\» Ты прости, знатка хороша, не хочу такой любви. Мне б Наземку только сделать да Вороньжу-Барабу: снег на банях белый-белый, подзаборную судьбу, треугольники солдатски, сон в запазушном тепле и старухин мятый лацкан в синей краске и золе. Рассказать про бабу Мотю, огородные межи, и ложиться по охоте на кровати и во ржи. Да остаться тихим словом, матерочком не со зла: \»Не исделала худого, дурой-бабой прожила…\»
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115012312550
ДВОЕ
http://www.stihi.ru/2015/01/08/11506
У подъезда крылечко, ледок на краю,
А сугробы — по пояс.
Дедко Юра покурит, а я постою
И послушаю поезд.
\»Юра, скоро в деревню?\» — \»Да в марте, кажись.
Раньше — дров не купили.
Тут-то, в городе, Верка, суровая жись —
Все равно, как в могиле.
Вот с тобой побазаришь, курнешь под луной,
Остальное — потемки…\»
Папиросный дымок и звезда надо мной.
Как житуху не скомкать?
Что осталось? Десяток-другой январей.
Я хотела немного:
Колыбельную петь, замолкать у дверей:
Кто там возле порога?
Открывать — одному. Закрывать — за одним.
Раскатала брылы-то…
Дедко Юра пускает колечками дым
Прямо в желтый Юпитер,
Прямо в небо над крышами цвета чернил,
Где морозно и глухо.
\»Хоть бы кто-нибудь, Верка, меня полюбил —
Не терпел, как старуха…\»
Тихо капает теплая звездная кровь
На холодную зиму.
Двое думают — каждый про смерть и любовь —
На крылечке под \»Приму\».
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115010811506
ДЕВОЧКА РИСУЕТ
http://www.stihi.ru/2015/01/02/8294
Я читаю сказку: бабка и корыто, рыбка золотая — плавники дугой. В кухне пьяный батя спорит с дядей Витей, будто бы у русских рай совсем другой. Папиросой в шторке батя дырку выжег, Витя засмеялся: будет нам буза. Мамка пилит батю: пьяница да рыжий, нарисую бате черные глаза. А в раю, наверно, сладкая малина, кормят шоколадом, колой, шаурмой…Мишка тети-Танин, жирная скотина, мне кричал недавно: батя мой — не мой, что на самом деле батя — дядя Витя, и шептались бабки кучей на крыльце: \»Ох, глаза-те черны…сходства не ищите, нету ни в повадке, ни в самом лице.\» Мама называет дядю Витю \»мачо\». Я раскрашу батю с головы до пят…а в раю, наверно, бабки не судачат, и не топит Мишка маленьких котят.
\»Провожу Витюху…Не играй у печки. Маме скажешь: пили с дядей Витей морс.\» А в раю, наверно, теплые крылечки — чтобы пьяный батя ночью не замерз…
© Copyright: Веник Каменский, 2015
Свидетельство о публикации №115010208294
СОБАЧИЙ ПОСЕЛОК
http://www.stihi.ru/2014/12/29/9797
Потянет к печке в холода,
В дожди — тем паче…
Поселок Красная звезда
Зовут Собачий.
Пусть на куличках у чертей —
Айда со мною,
Спасет от тысячи смертей
Тепло печное,
Спасут картоха и кровать
Времен Хрущева…
Все есть, чтоб жить — не выживать,
Чего еще вам?
Все есть — святые и волхвы,
Соседки-крали,
Обои редкой синевы —
На базе брали,
Щенок на улице ничей,
В снегу вороны,
И тихий голос у дверей:
\»Открой, не трону…\»
© Copyright: Веник Каменский, 2014
Свидетельство о публикации №114122909797
НЕ ТАКАЯ
http://www.stihi.ru/2014/04/12/8947
Опять не сплю. А месяц так и пухнет.
Такая жизнь, и нечего серчать:
Есть женщины, поющие на кухне,
И женщины, что снятся по ночам,
А я — не та, не эта. Не такая.
Не лодочка — окурок на мели:
Сиротство звезд и проклятых окраин
Течет сквозь пальцы сжатые мои.
Ковшом ладони. В них — побег из дома,
Соседка, спьяну влезшая в петлю,
В сарае перепревшая солома,
Танюха (за ночь с рыла по рублю) —
Вся жизнь моя, ее воловьи жилы,
Мозоли, кровь, теснение в груди…
Лишь об одном жалею.
Я просила
Того, кто уходил — не уходи.
© Copyright: Веник Каменский, 2014
Свидетельство о публикации №114041208947
ЛЕТЕТЬ
http://www.stihi.ru/2014/03/27/8738
На осевших сосновых воротах
Досыхает рыбацкая сеть.
Мне охрипшей прокуренной нотой
Над провинцией тихой лететь.
Здесь ответы — лишь \»по фиг\» и \»на фиг\»,
Здесь, старушечью келью храня,
С черно-белых простых фотографий
Перемершая смотрит родня,
Здесь в одном магазине — селедка,
Мыло, ситец, святые дары,
А в сарае целует залетка
Внучку-дуру — бестужи* шары.
Половина из нас — по залету
Заполняет родную страну…
Мне — охрипшей прокуренной нотой
По верхам — по векам — в глубину —
В ласку теплой чужой рукавицы,
В стариковский потертый вельвет…
Дотянуть. Долететь. Раствориться.
Смерти нет. Понимаете? Нет.
*бесстыжи — уральское диалектное
© Copyright: Веник Каменский, 2014
Свидетельство о публикации №114032708738
БАТЕ
http://www.stihi.ru/2014/03/06/8595
Перекину в прошлое тонкий мостик, чтобы думать, сравнивать, каменеть. Настоящий батя три раза в гости заявлялся к мамке…да нет — ко мне.
Много было их, приходящих батек — дурачков безусых, уже в летах. Не хотела на руки — было, хватит. Научили, блин — довелось летать.
Настоящий вешал пальто на гвоздик, нашу кошку-дуру трепал за хвост, а меня подбрасывал прямо в гроздья наливных, рубиновых, рыжих звезд. На лице у бати рубцы, рябины, сам большой, здоровый — аж гнется пол. Папка, можно, в небе сорву рябины, ярко-желтых слив наберу в подол? Папка, папка, глянь, пастушонок Зяма по дорожке лунной ведет телят! Папка смотрит весело, ходит прямо. Говорит: дочурка, не смей петлять. Папка, правда, в небе не лазят буки — ну такие, в бурой ночной шерсти?
…а хмельной отец опускает руки.
Отпускает.
Выпустил.
Упустил.
В жизни будет все — и гроши, и штуки. Жди большую рыбу, лови тунцов — но всегда отцы разжимают руки, и всегда в любимых — черты отцов.
Не петляю. Проще, честней — без лонжи, в горизонт рябиновый, наливной. Помню, бать — никто никому не должен.
Ни к чему сползать по стене спиной.
© Copyright: Веник Каменский, 2014
Свидетельство о публикации №114030608595
ОСТАНОВКА
http://www.stihi.ru/2014/02/20/9462
Остановочка —
Дюже холодно,
А надеяться —
Лишь на Воланда.
А ругаться, блин,
Лишь по матери —
Ни автобуса,
Ни хрена тебе.
Днём курили тут,
Семки лускали.
Остановка, блин,
Доля русская.
Прямо в пазуху
Дует ветер нам.
С остановками —
Кюхельбекера…
Долго ждать ещё?
Нам неведомо.
С остановками —
Грибоедова…
На Руси дворцы,
Залы-залищи.
…а в глухой степи
Замерзал ямщик…
Мне б домой скорей,
Чай да в коечку,
Да услышать бы —
Беспокоишься.
Нафиг брюлики,
Водка бочками?
Папиросного
Огонёчка бы…
© Copyright: Веник Каменский, 2014
Свидетельство о публикации №114022009462
СТОПЯТЬСОТАЯ
http://www.stihi.ru/2014/02/04/11219
Тому, кого люблю.
А луна — смешная большая лошадь подбирает в небе овес и рожь. Слишком много прожито, мой хороший, а тобой ли, мной ли — не разберешь.
Я пришла, наверное, стопятьсотой — воробей, кусака, щенок, малыш. Помнишь, так же сыпалась позолота с живота луны на верхушки крыш? \»…три поллитры — хватит ли двух десяток? Погуляй, дочурка…ну, будем, Вить…\» Ты сидел со мной на крыльце дощатом, говоря, что батя завяжет пить.
Если рак хватает, то мертвой хваткой — не помогут скомканные рубли. Я лицом уткнулась тебе в лопатку после слов: \»Мы сделали, что смогли\».
Мы тогда друг друга еще не знали, только знали, кто-то решил за нас: чтобы в горе, в дикой слепой печали не запить, не скурвиться, не пропасть — мы должны тихонько дышать под кожей и судьбе, и времени вопреки, не встречаясь, исподволь стать дороже, чем привычный палец своей руки.
Бог придумал: люди друг другу — нити. Переврали: Божьи-де мы рабы. С первых дней мы вшиты. Точнее — вжиты, закрывая раны чужой судьбы. Мы до встречи рвали чужие фото, имена и годы паля дотла…
Я пришла, наверное, стопятьсотой. Потому что, знаешь…всегда была.
© Copyright: Веник Каменский, 2014
Свидетельство о публикации №114020411219
УХОДЯЩИЕ. ПОДСМОТРЕННОЕ
http://www.stihi.ru/2013/12/07/8214
— Снова пензию посеял, сивый мерин, гладкий гусь!
— Я люблю тебя, Расея, дарагая наша Русь!
— Весь пинжак-то взади в пятнах, где валялся-то, стерво?
— Ты веками непонятна!
…бабка тащит самого.
Деду восемьдесят с гаком, не уралец, из минчан.
Колыму прошел — не плакал, целину пахал — молчал.
Горб, надсада и мозоли — что колхозник, что зэка…
Профиль Сталина кололи возле левого соска,
Сыновей ушедших ждали — не служившим стыд и срам,
И смеялись над вождями, и скорбели по вождям.
— Горе луковое, Сеня! Обоприся на плечо.
Все Расея да Расея, хоть бы пел другое чо.
Мят да кручен, бит да ломан — ни к чему такая жись…
Слава Богу, вроде дома, на завалинку садись.
Завтра стопку не проси-ко, не подам, палёна мышь.
Вишь, заря-то как брусника, что ж ты, Сенюшка, молчишь?
Вишь, ворота как осели у соседа в гараже…
Спит на лавочке Расея, уходящая уже.
© Copyright: Веник Каменский, 2013
Свидетельство о публикации №113120708214
БЕЗ…
http://www.stihi.ru/2013/11/24/9381
http://www.stihi.ru/2012/04/14/10640 — вдохновение здесь
Скажу — о болтах, что в карманах звенели,
О куртках, в которых гуляли отцы,
О мамином платье из красной фланели,
Где пуговки были — совсем леденцы.
О том, как ревела соседка Лариска:
С дитем неразумным осталась одна,
Без права на жалость, любовь, переписку
Брала мужиков и тюрьма, и война.
Скажу — о мальчишках, ревевших украдкой:
Отец не доделал скамейку и плот…
Вернулся калекой один из десятка,
Да главное, жив, остальное не в счет.
О кодле чужой в переулочках темных
(Ты помнишь, как страшно сползать по стене?),
О девочке в белом, которую помнят,
Изжулькав десятки чужих простыней.
Скажу — о несъеденных в детстве эклерах…
Всегда пацанячьи карманы полны:
Высокие ноты и высшие меры —
В карманах моей безотцовной страны.
© Copyright: Веник Каменский, 2013
Свидетельство о публикации №113112409381
ТЕМ, КТО УХОДИТ. ПЛАКСИВОЕ
http://www.stihi.ru/2013/11/18/8886
А ты уходишь…
Вроде пустяки.
Не первый раз — ведь бабы не умнеют,
Выносят мозг, строгают позвонки, сидят на мужиковой крепкой шее.
Воспитывай. Пускай она ревёт, скулит побитой, брошенной собакой,
Кривит опухший, некрасивый рот.
Есть разница — реветь и просто плакать.
А ты уходишь…
В двадцать пятый раз.
И каждый раз уносишь по кусочку:
Садовой земляники целый таз,
Геройски перемытой в одиночку,
Древнейший, бородатый анекдот —
Но вы над ним катаетесь до колик (…что, вспомнил? а она сейчас ревёт…),
Соседского кота по кличке Толик,
Который к вам запрыгнул на кровать —
Ты заворчал: в постели третий лишний…
Любви кусочки можно растерять. По мелочи. Не видно и не слышно.
Она ревёт, и это сделал ты. Не катастрофа? Слава Богу, живы?
Любовь не переносит пустоты, и не-любовью штопает разрывы.
Ищи потом, как пятого угла, родной улыбки, голоса, ладошки.
Ты думаешь, любовь сама ушла?
Ты уносил. По капельке. По крошке.
Не уходи.
Пожалуйста, не бей
Скулящего щенка с мужичьей силой.
Ведь женщина — она всегда слабей.
Пока ревёт. Пока не разлюбила.
© Copyright: Веник Каменский, 2013
Свидетельство о публикации №113111808886
ВСЕГО ЛИШЬ СОХНЕТ БЕЛЬЕ
http://www.stihi.ru/2013/05/28/8610
На вокзале гудят электрички,
После дождика город просох.
Осыпаются яблони-дички
На колени уставших эпох.
Сушит ветер трусы-парашюты,
Ползунки и футболки мужей.
Под заборами кашка и лютик,
Над заборами — синяя гжель.
И на лавках сидят с разговором —
Каждый теплому вечеру рад —
Работяги, студенты и воры,
Пиво пьют и ментов матерят.
Говорят, что не выиграть нашим,
Про машины, бабье и Чечню.
Мимо цокают Ларки, Наташи:
Одинокий, так враз оженю.
Хватит жить, как пустая полова,
Пусть халаты, трусы, ползунки
Развеваются снова и снова,
От весеннего ветра легки,
Пусть не рвутся от ветра веревки,
Вьется легкий рубашечный флаг.
Села крупная божья коровка
Каплей крови на белый обшлаг.
Верещат растворенные рамы,
Зацепилась рубашка за гвоздь.
Загустевшая красная память
В нашу землю впиталась насквозь.
Здесь легко и родиться, и сгинуть,
Потому и тревожит, живой,
Колыхая бельишко глубинок,
Электрички безжалостный вой,
И всегда не хватает чего-то:
Водки, женщины, пули, строки.
Майский вечер. Жарища. Суббота.
На скамейках сидят мужики.
© Copyright: Веник Каменский, 2013
Свидетельство о публикации №113052808610
ОСТАТЬСЯ
http://www.stihi.ru/2013/04/03/10322
А жизнь полна ненужностей и цацек, но гонит к ним ребяческий азарт.
Есть главное.
Немногое:
Остаться.
Не выхватить, не взять, не привязать.
Остаться. Вроде сухо, ноль эмоций — не страсть, не поцелуи между строк,
Но только настоящий — остается, а прочим — вот те Бог, а вот порог,
Лети фанерой, нехотя и плавно — такая, брат, планида и судьба…
Как ни крути — мы любим только равных,
Любовью поднимая до себя.
Любимые останутся. Смешками, скамейкой в парке, прорубью, строкой,
Куриным богом( кто не знает — камень ), присловьями, пирожными, тоской,
Закатами, курением в кровати ( так злило это — просто бился нерв ),
Цветком, канатоходцем на канате…
Не больно — вниз.
Больнее — снизу вверх,
Чтоб вровень стать. Чтоб вместе — дом, герани, прогулки, чай, собака и диван.
Но если равен — это значит ранен.
Не может настоящее без ран.
Поссориться с неравным ты не сможешь, ведь только близкий ранит до кости.
Мы через боль становимся дороже (…губами пересохшими — \»прости\»…)
Хоть жизнь полна ненужностей и цацек — ведь говорят, она театр, игра —
Равны. Родны.
А главное — остаться.
Все прочее — туфта и мишура.
© Copyright: Веник Каменский, 2013
Свидетельство о публикации №113040310322
ПРЕДНОВОГОДНЕЕ
http://www.stihi.ru/2012/12/11/8775
Остановка. Простуженный кашель,
Сигареты и свет фонарей.
Те, кто вырос, не зная шарашек
И колымских лихих лагерей,
Ждут автобуса утром тяжелым —
Надо ехать — контора, завод,
Институт, поликлиника, школа…
Скоро этот закончится год.
Вы — опора страны и основа.
Вы росли и учились молчать
Под Высоцкого, А. Пугачеву
И невнятную речь Ильича.
Перестройка. Потом — перестрелка.
Поделили до самого дна.
Над страной — над разбитой тарелкой
У шакалов тянулась слюна.
Мы — живые. Не все, но живые.
Ждем автобус — работа не ждет.
Мы не знаем, что будет с Россией —
Скоро новый, тринадцатый год.
На дороге растертая каша —
Снег и соль, как плохой шоколад.
Остановка. Простуженный кашель.
Люди курят. И ждут. И молчат.
© Copyright: Веник Каменский, 2012
Свидетельство о публикации №112121108775
ВИСОКОСНЫЙ
http://www.stihi.ru/2012/11/25/9294
Я, наверное, по жизни банкрот, и пора мне уходить с молотка.
Високосный перекошенный год красит в белое каемку виска.
Забирайте — выставляю на торг непридуманную тяжесть креста,
Недомолвки недокрученных ссор, несмоленые гнилые борта —
В этот год я оказалась на дне. В темной комнате притихла беда.
Растаращились часы на стене. Точит раковину в кухне вода.
Заберете? Это прожито — влет.
Заберете? Это предано — в хлам.
…високосный перекошенный год. Високосный перекрученный шрам.
Заберете? Это пропито — в мах.
Молоток ударил. Продано вмиг.
Но оставьте мне синицу в руках — задыхающийся шепот и крик:
\»Мой!\»
Минута — перекошенный год.
\»Мой!\»
Ты рядом, и минуты — века.
Я, наверное, по жизни банкрот, только это не пущу с молотка…
© Copyright: Веник Каменский, 2012
Свидетельство о публикации №112112509294
ЭТОТ ГОРОД
http://www.stihi.ru/2012/10/18/8194
Этот город продымлен, продуман и пройден
До глубинных слоев, до больных диафрагм.
Он лежит отработанной кучей породы,
Выедая по крошке меня до нутра.
Этот город заводов, больниц, подворотен,
И церквей, где по праздникам преет народ,
И несчастных калек — даже черт не берет их,
И красавиц, которых кто хочет — берет.
Здесь не родина Блоков, Мане и Кустуриц,
Здесь рождаются те, кто не лучше зверей.
Я в карманы сую откровения улиц,
И в прическу — заколки ночных фонарей.
Этот город — топор для цветущей черешни,
Не противишься — примешь и дар, и удар.
Не родился хирург — виртуоз и насмешник,
Чтоб из ткани сумел удалить капилляр.
© Copyright: Веник Каменский, 2012
Свидетельство о публикации №112101808194
БАБА МАНЯ
http://www.stihi.ru/2012/08/09/8539
Притихший огород, натопленная баня,
Субботний вечерок — как теплое пальто.
Рассказ про старину заводит баба Маня,
Уводит далеко, ведь ей уже под сто.
Но сколько ни живи, а Русь всегда тревожна,
В ладони у нее то меч, то крепкий гвоздь.
Четыре ночи шли напуганной Вороньжей*
Отряды Колчака — так штык идет насквозь.
Презрительным орлом, надменным офицером
Смотрела ночь, гордясь созвездием погон
На тихих стариков, запуганных и серых,
На ребятишек, баб — по виду не мадонн.
Стояла эта Русь ягненком очумелым.
Хотели есть Колчак, Чапаев и Махно.
Ты, Маня, за кого — за красных, серых, белых?
Да только не обидь — ей, в общем, все равно.
В ограде круглый стол, варенье, чайник, блюдца.
Собачий теплый лай пугает облака.
Субботний вечер тих. Не надо революций…
Над чашками дрожит старухина рука.
ВорОньжа(Вороняцкая гора) — район старой части города, где я проживаю.
© Copyright: Веник Каменский, 2012
Свидетельство о публикации №112080908539
ВСЕГДА СО МНОЙ
http://www.stihi.ru/2012/07/21/7475
За делами не виделась с бабкой полгода.
Деревенский автобус увозит туда,
Где в родительский день слишком много народа,
А в обычные — даты, кресты, лебеда.
Ну, привет. Я тебе привезла шоколадный,
Твой любимый, вчера испеченный пирог.
Мама? Сложно. Да нет, не Сергей Александрыч.
Да, уехала — с новым своим в Таганрог.
Леха? Он бы приехал. Пять лет — не условно.
Собираю посылки, пишу:\»Продержись\».
Надо срезать — дернина пристала неровно.
Нож ломается…ржавая Лехина жизнь.
Помнишь, ты мне купила косынку в горошек?
Помнишь, стригла — под первое в жизни каре?
…Не толкайся, не надо, малыш мой хороший.
Баб, ну да. Это правнук. Рожать в сентябре.
Знаю, будет, как ты — синеглазый и рыжий…
Танька? Пьет. Не могу ненавидеть — сестра.
Так бывает — кто жив, не молчит и не слышит.
Только мертвые с нами.
Автобус. Пора.
© Copyright: Веник Каменский, 2012
Свидетельство о публикации №112072107475
СТРАНА ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ЗАСЛУЖИЛ СВЕТА
http://www.stihi.ru/2012/07/15/4226
\»Он не заслужил света, он заслужил покой\»
(М. А. Булгаков, \»Мастер и Маргарита\»)
Если месяцы старой подкладкой заношены,
Если страшно и жить, и смотреть на людей,
Вспомни — возле озер бродят рыжие лошади,
Наклоняясь к дрожащей от ветра воде.
Берега прорастают могучими кедрами,
Их зеленые кроны, как море, шумят.
Там Высоцкий, оставив коней привередливых,
Кормит хлебом с ладони смешных жеребят.
Всем, кто жил, не шепча, не сгибаясь, не шаркая,
Был врачом для других, для себя палачом,
Будет лошадь, по-детски беспомощно яркая,
Беззащитную голову класть на плечо,
Будут кедры озерную воду укачивать,
Тяжко шишки роняя на чистый песок.
Отдохните — за это с походом уплачено
Вашей жизнью, идущей всегда поперек.
© Copyright: Веник Каменский, 2012
Свидетельство о публикации №112071504226
