счастье глава 14 мясокомбинат, счастливые годы

Было уже два часа ночи, когда Мила открыла дверь своей квартиры. Возможно, многие из нас даже не задумываются над этими повседневными пустяками. Живя прошлым или, строя немыслимые планы на будущее, мечтают…Было уже два часа ночи, когда Мила открыла дверь своей квартиры. Возможно, многие из нас даже не задумываются над этими повседневными пустяками. Живя прошлым или, строя немыслимые планы на будущее, мечтают о карьере, деньгах, трехэтажных особняках. Но люди порой просто забывают о «мелочах». О том, что имеют сегодня и сейчас! А для Милы пустяков не было. Она каждую минуту благодарила Господа, что у нее есть дом, куда можно вернуться, есть любимое занятие, есть любимый человек. Хорошо иметь всё это, скажет обыватель! Но ведь задумайтесь, и у каждого из нас есть что-то такое, что нас радует, от чего мы испытываем хоть маленькое, но своё собственное счастье. Ведь вот не всегда можно вернуться домой, открыв ключом собственную дверь, как это произошло с их однокурсником Васей. Можно оказаться и потерпевшим!
Эти счастливые годы! Учеба в институте, первая молодость… Сейчас Мила писала как раз об этом.
— Проходите, проходите! А вот тут у нас лаборатория, Василий э…
— Петрович, — подсказал высокий и красивый молодой парень.
— Да, так вот, Василий Петрович, дальше пройдем по коридорчику, вот сюда-сюда, пожалуйте, и попадем в… — заискивающе забегая вперед, тараторил невысокий и грузный начальник колбасного цеха Иван Иванович.
У студентов третьего курса торгового института летняя практика проходила на знаменитом столичном мясокомбинате. Предприятие процветало и занимало просто огромную территорию. В те дни ожидали большую комиссию, но первым должен был объявиться ревизор, как сообщили «тайные» источники. Поэтому мясокомбинат лихорадило, но даже сам начальник не знал, когда именно приедет ревизия. А в тот день студенты, как-будто дружно сговорились и все, как один прогуливали практику. Мила уехала домой, Тонечка бегала по городу, был конец месяца и в магазинах «выбрасывали» всякий ширпотреб, остальные члены «мясокомбинатовской команды практикантов» спали, загорали на пляже или вообще забыли, что сегодня не выходной! И только один Вася Лукашенко, прихватив чистый белый халат, кожаную черную папку и очки, хотя зрение у него тогда было великолепное, сел на метро и в восемь тридцать утра был на проходной. Надо сказать, что практика длилась уже неделю, но Вася пришел на мясокомбинат в первый раз. Во-первых, он раньше был занят более важными делами, а во-вторых, его старший брат был заместителем начальника этого мясокомбината. Поэтому Василию не надо было особо спешить практиковаться. Сразу после проходной, он одел свой белоснежный халат, очки, сунул под мышку папку и, так как был ну очень веселым человеком, сказал первому встречному:
— Ну, показывайте мне свое хозяйство!Небось, обворовали уже весь мясокомбинат! А что у вас там?
Этим первым встречным оказался забойщик скота убойного цеха Вова. Хорошо, что он сегодня с утра был трезвым. Вова сразу понял, что перед ним стоит тот самый ужасный ревизор и, не проронив ни слова в ответ,только подумав: «Нас голыми руками не возьмешь!», помчался к начальнику колбасного цеха. Начальник колбасного цеха, услышав от Вовы, что «тайная комиссия» уже на мясокомбинат прибыла, вытер моментально выступивший на лысой голове пот и побежал встречать новоявленного «ревизора». Ну, в общем, дальше всё происходило, как у классика. Телефонов сотовых тогда еще не было, поэтому начальник колбасного цеха пока сам решил отвлекать «ревизора», а Вове поручил «метнуться» к начальству. Однако Вову по пути «перехватили» те, кто уже успел с утра похмелиться, и кому показалось этого мало. Начальник колбасного цеха водил Василия по территории мясокомбината, и красочно описывая производство, никак не мог понять, почему так долго не принимаются меры… Кто не знает и не жил в те времена, тому повезло. Короче говоря, еще неделю назад в мясокомбинатовскую столовую завезли провианта, которым можно было кормить роту солдат в течение месяца. Ой, не солдат, а генералов, солдатские желудки такое бы не переварили. Икра красная, икра черная, коньяки всех пород, вина из французских провинций, конфеты с соседней шоколадной фабрики, которые до прилавков не доходили, фрукты, каких тогда в магазинах и не видели,а мясной стол и не обсуждался, своего хватало! И всё это изобилие предназначалось «высокой комиссии». Вася важно расхаживал по территории мясокомбината и задавал такие вопросы, что пот у начальника колбасного цеха испарялся с его закипающей головы и облаками взымал в небо, а сам начальник колбасного цеха уже мысленно расставался со своей должностью… У Васи Лукашенко было такое лицо, что только от одного взгляда на это самое лицо, девчонки с его курса смеялись до упада, а для мужской части Вася принимал совершенно другое выражение. Он был прирожденный комик и все говорили, что, поступив в «торговый», он просто ошибся улицей. А ребята с курса смеялись, что он просто «ушибся головой», но они ему просто завидовали, потому что Вася был вхож в любую комнату женского общежития и всегда был сыт и накормлен. Короче говоря, «Театральный» потерял своего лучшего студента. К слову сказать, Василий просто до смешного был похож на Жана Поля Бельмондо, это было просто одно лицо! Поэтому у него в институте было прозвище Вася Бельмондо, даже преподаватели иногда «забывали» его фамилию. Сказать «Вася Бельмондо» было куда понятнее для всех. Уже двадцать минут бедный начальник колбасного цеха принимал удар на себя, когда к проходной подъехала «Волга» начальника мясокомбината. Он, выслушав «страшные» новости от контролера ОТК, быстро прошел в свой кабинет и по телефону позвонил своему заместителю, то есть тому самому Васиному брату. Брат ответил, сидя в своем кабинете, а территория же мясокомбината, помните, была огромная, что таких новостей у него нет! Тем временем, Вова уже полчаса, как опохмелился и, закусывая сорванной с крючка еще теплой докторской колбасой, рассказывал своим собутыльникам о том, как выгнал «с позором из дома свою жену за пьянство и разврат». Товарищи сочувствовали и наливали Вове. Поэтому, понятно новость о «ревизоре» так и не дошла до заместителя. Васин брат вскочил со своего кресла и помчался разыскивать «ревизора», при этом, не забыв позвонить в бухгалтерию и предупредить Василису Семеновну, главного бухгалтера, об объявленной тревоге. Когда Васин брат мчался по коридору административного здания, из всех дверей вылетали люди и присоединялись к заместителю начальника мясокомбината. В конце концов, образовалась летучая комета с хвостом, которая мчалась навстречу «проверяющему», то есть Васе.
А Вася всё также продолжал, поправляя очки в роговой оправе, трясти вопросами начальника колбасного цеха, при этом он пальцами то протирал пыль, «беря» пробы, то заглядывал под оборудование, то «приказывал» снять с конвейера пару банок с заливными языками и открыть их тоже для пробы! В этот самый момент наслаждения заливным говяжьим языком, в цех производства консервов влетела вся эта «комета Галлея» и застыла перед Васей в трепетном ужасе! Василиса Семеновна, главбух и вся мясокомбинатовская бухгалтерия с ней в придачу принялась тараторить, мол, почему же без предупреждения, а то бы «мы Вас встретили еще на проходной», они, перебивая друг друга и заискивающе глядя на Васю, ждали, что же он скажет? А сама Василиса Семеновна уже готова была подставить «поднос», чтобы «ловить» в него «золотые» изречения «ревизора»! Вася не растерялся и спокойно проглотил крупный кусок заливного говяжьего языка из консервной банки, которую держал в одной руке, и голосом совершенно счастливого и безмятежного человека, произнес:
— Привет, брат! Я вот тут первый день на практике, а встречают, как дорогого гостя!
И так же, как когда-то у классика, немая сцена длилась… Совсем недолго она длилась! Васин брат опомнился первым и подбежал к коллекторной связи, чтобы сообщить Петру Петровичу, начальнику мясокомбината, о том, что это никакой ни ревизор, а его брат Вася, практикант из торгового института! На том конце провода после маленькой такой паузы, громко прорычали:
— Так набить ему морду!
Вот это «так набить ему морду!» стало в их институте крылатой фразой, а Вася и так всенародный любимец сделался неожиданно и Тониным любимцем. До этого дня она не понимала ни его шуточек, ни вообще его самого! Он часто приходил в гости к Миле, они были большие друзья, но красавица Тонечка презирала «этого шута» и никогда даже не садилась пить с ними чай! После этих событий на мясокомбинате студентов-практикантов стали тщательно контролировать, а Тонечка на удивление и в противоречие всему происходящему, стала дружить с Василием и, как и весь курс, смеяться от души над всеми его небылицами и рассказиками…
Мила наконец дописала свой рассказ, поставила точку, вздохнула и пошла умываться. За окном шумели деревья, и ночь почти покидала Землю в этом счастливом месте.
«Если бы только я вышла замуж за кого-то другого!..» — вспомнила Мила слова своей подруги Тонечки и улыбнулась.
— Что ж, Тонечка, теперь у тебя точно появился такой шанс! – произнесла вслух Мила, дело в том, что шепотом она спросила, женат ли Вася, он ответил, что давно нет…
Мила подошла к своей русской иконе, которую привезла из Рима и перекрестилась.