Душа открыта мощному звучанию,
как окна раскрывают по весне:
надежда после крайнего отчаянья
царит в волшебной свежей тишине.
В тревожных остро пахнущих контрастах
как окна раскрывают по весне:
надежда после крайнего отчаянья
царит в волшебной свежей тишине.
В тревожных остро пахнущих контрастах
реакция на сырость, прежний страх,
когда покров был праздничный утрачен
и обнажился безысходный мрак.
Всё это так привычно и знакомо,
как пересчёт по пальцам на руках
тех безопасных ощущений дома
в счастливых мирных детских временах.
Вины не чуя за собой по праву:
«не я, так кто», – не ведаем того,
что добрыми полезными трудами
приумножаем мировое зло!
Ни сочинить, ни вымечтать, и всё же
возможно по крупицам собирать,
по всходам зёрен умерших итожить, –
для всех, что называется, играть
расковано легко, непринуждённо:
своих безумцев разве выдаст Бог
толпы Левиафану, как Иону,
пророка воскрешённого, обрёк!
Так жизни год от года дешевеют,
но прибавляют бешено в цене
искусства раритетные трофеи
страстями на войне как на войне!
Что натворит, своих не узнавая,
«спасительная эта красота»,
вины, стыда уже не признавая
альтернативой Страшного суда!
