Коктебель

***
На юге
Веранду плющ обвил и виноград…
Полуденное солнце бродит возле…
***
На юге
Веранду плющ обвил и виноград…
Полуденное солнце бродит возле…
Хозяйка варит борщ и слушает цикад
И мир весь разделён на «До» и «После».
Но до и после Слова было лень
Событья поручать минутам — сводням
Над узкой улочкою царствует плетень
Ест борщ Господь — и это всё сегодня…
Он бреется в тазу и в зеркало глядит:
Там блики света, листья, капля мыла…
За тыном — улица, идёт Господь — сердит
на пыль, дорогу — всё когда-то было…
Нет смысла доверять судьбы карандашу
или резцу, когда вот так, сквозь зеркало, без спросу
Проходит днём Господь, и у Него не спросишь:
К лицу садам октябрь и август ли к лицу?
И лень в садах, где тыквы как князья,
Застыли, мир шафраном удивляя,
Террасы к морю, пыльных улиц стая,
Которыми Ему идти нельзя.
А море затерялось вдалеке —
За копьями, за чёрточками пиний:
Панамы, шлемы стражников и синий
лишь маленький кусочек в кулаке…
1989
***
Карадаг
Где кончается посёлок —
Начинается гора
Мимо кладбища просёлок,
Черносливы у двора…
Бродят куры по иссохшей
В порах-трещинах земле,
Спит ковыль в степи оглохшей
В знойной и косматой мгле.
Во дворах стирают, варят,
С крыш змеится виноград
Осень по местам расставит,
Кто был прав, кто виноват
Осень выметет приезжих,
Словно с пляжей чешую
И окажется прилежней
отпускных \»люблю-люблю\» —
Трезвость будней,
Дух полыни,
Дым, летящий в вечера
Сверху вниз с лицом пустыни
Глянет чёрная гора…
1996
***
Забытье
Ленивый полдень
Красное вино
И мякоть слив на мазаной веранде…
Лежать, застыв,
Укрывшись от всего
И слышать запах роз в далёкой Ореанде
иль Феодосии –
Что, в общем, всё равно…
Здесь петухи кричат весь день-деньской в жару
Кружатся мухи, одурев от зноя
И ночью снится смерть от сна и перепоя,
Но, встав с утра, не помнишь ничего…
Здесь красный перец маленьким царьком
Свисает с потолка в объятьях винограда
И память шевельнётся лишь зверьком,
Когда с закатных гор ползёт прохлада…
***
Холмы, предгорья,
Ветер побережья,
Шуршанье гальки,
Пыль дорог, полынь-
Всё это Коктебель…
И кроме этого, конечно, Карадаг
И Дом Поэта, рядом с коим
шашлычный дым в сезон,
толпа деляг, пижонов
и прочих отдыхающих, но всё же…
О, Киммерии тёмная страна!
Сколь многие уже твердили это имя …
Оно всё то же — древнее, глухое,
Забывшее след гуннов и хазар,
Оно забудет также шорты, шляпы
Всю пляжную труху: стекло и жесть
засыплет время новым слоем гальки…
ПРИДЕТ ВОЛНА,
ПРИДУТ ПЕСОК И ДОЖДЬ
ГОРА ПРОСЫПЕТ КАМНИ,
НЕБО — ЗВЕЗДЫ
ОСТАНУТСЯ ХОЛМЫ, ПОЛЫНЬ И ПОДОРОЖНИК
И ПРОПЛЫВЕТ УЛИСС ВДОЛЬ ТЁМНЫХ БЕРЕГОВ.
***
Равновесие
Когда струят цикады звон,
И ветер треплет подорожник,
Выходит время на балкон
И молча ставит свой треножник.
И перебрав одно с другим:
Семь красок, холст, три вечных кисти,
Оно выводит словно дым —
Наши походки, лица, мысли…
Как знойный пар, полуденный мираж —
Шаги, обрывки разговоров,
И мальчик, проходящий через пляж,
В углу холста выходит коридором,
которым возвращенья нет…
И всё же где-то, в трещинах холста
Есть пятна, где не властно время;
Где не достала кисть
И красок немота – есть всадник, позабывший слово \»стремя\»…
Конь ускакал…
Застыло всё на миг:
Тень на стене,
Часы,
Копьё в полёте
И полдень отражается в стекле —
прохожим в полуобороте —
Светловолосым, смуглым, золотым,
Спокойно заглянувшим в наши лица…
Так в солнечных лучах вдруг вспыхивает дым
И кажутся нелепыми границы.
1996
***