Я увидел во сне край забытый, больной,
Серым небом укрытый, но всё же красивый
Первобытной какой-то родною красой…
Там живёт безответный народ молчаливый.
Серым небом укрытый, но всё же красивый
Первобытной какой-то родною красой…
Там живёт безответный народ молчаливый.
И февральская оттепель скомкала снег,
Напитала его влагой северной грусти,
И душа поплыла, снова Ноев Ковчег,
Над щемящей тоской моего захолустья.
Что же видит душа? И страдает о ком?
Отчего сердце жмёт и никак не отпустит?
Отчего же стоит в горле горестный ком,
Почему же так грустно, и больно, и пусто?
О, как страшно униженный видеть народ,
Попрошаек-детей и убогую старость.
В кабаках – разложение душ, пьяный сброд,
Разжиревшие воры… Где Правда осталась?
Постепенно мой сон превратился в кошмар,
Стали жечь моё сердце «горячие точки».
Материнство – подарок. Дитя – Божий дар…
Но кричат над гробами: «Вернитесь, сыночки!!!»
Я проснулся и понял, что это лишь сон.
Только сердце в груди долго так колотилось…
Но по улице шёл, огляделся кругом –
Не поверил, что всё это только приснилось…
