Не будь на свете тягот и лишений,
от скуки и лукавых пресыщений
устал бы человек. Прав Цицерон.
Да, человек — не тот, кем тщится он
себя представить…Не будь на свете тягот и лишений,
от скуки и лукавых пресыщений
устал бы человек. Прав Цицерон.
Да, человек — не тот, кем тщится он
себя представить миру: человеку
входить необходимо в ту же реку
помногу раз: ему не доказать,
что против ветра лучше не плевать
тому, кто быть оплёванным не хочет.
Но человек заливисто хохочет,
ловя свои плевки своим же лбом.
Кто странен в состоянии любом?
Не человек ли, если смертный он
бессмертьем не считает вечный сон?
