ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://stihi.ru/2012/07/19/4966
СБОРНИК \»ЛЮБОВЬ И ЛЕТО!\» рец.1
АГРОНОМ ПОДЖАРЕНЫЙ!юмор(10 страниц)фото автора.Я слева…ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://stihi.ru/2012/07/19/4966
СБОРНИК \»ЛЮБОВЬ И ЛЕТО!\» рец.1
АГРОНОМ ПОДЖАРЕНЫЙ!юмор(10 страниц)фото автора.Я слева крайний в верхнем ряду.
Или «ЯИЧНИЦА С КОЛБАСОЙ!» Юмор.
Или –Коммунисты, вперёд! На Брехне верхом…
Окончив при заводе курсы сельских механизаторов, я в числе многих желающих решил попытать удачу на сельской ниве в прямом смысле — поехал от завода на уборку. По месту работы нам сохраняли 75 процентов зарплаты, а там – что заработаешь!
Приехали мы рановато, так как хлеба были ещё с «зеленцой». Отремонтировали себе комбайны почти из утиля. Мы договорились со слесарем из цеха КЦ-1(Канатный первый) Сашей взять один комбайн на двоих, как это делали и другие. Наш СК-4 ходил уже восьмой сезон, а это для сельхозтехники – много.
Наши ребята стали заглядывать в «Ресторан Зелёная Муха» к бабке самогонщице и деньги быстро кончились. Агроном отделения – молодой , лет тридцати пяти, бесцветный рыжеватый с красноватым лицом мужчина по фамилии Ковбасей, которого мы заочно звали «Колбаса», предложил нам работу – искупать три тысячи овец в креолине в целях дезинфекции. Пообещав по бутылке водки «на рыло» и при условии работы без обеда – шулюм из целого барана прямо на природе.
-Да там всего-то ничего! -убеждал он, — Ворота откроем и по одному выпускать баранов в траншею. А вдоль траншеи девчата будут стоять с рогатинами и макать баранов в раствор креолина, когда они будут проплывать на выход из траншеи.
-А водка будет казённая или палёная?- уточняли наши, — А то ведь у вас «сухой закон» во время уборки!
-Казённая! Сто процентов!
-А девчата будут путёвые?
-Да в чём сомневаетесь! Казачки! Кровь с молоком!
-А как они насчёт этого…?
-Да они с вас живых не слезут! –ухмылялся хитрющими глазками Ковбасей.
-Ладно! Что ж мы бараны что ли? Вдесятером три тыщи не трахнем? Лады!
Начали мы с шести утра. Первое расстройство было: девчата были все лет под пятьдесят. Лишь одна среди них пятнадцатилетняя Катя. Часов до десяти, одиннадцати мы кидали баранов в траншею. Сами они идти не хотели- в этом тоже агроном нас обманул. После одиннадцати, когда пригрело солнце и жара стала нестерпимой, бараны сами стали нас кидать в траншею ко всеобщему оживлению «девчат». Когда барана или овцу подтаскивали к траншее и готовились к броску его массы, он
резко лягал ногой вырываясь и убегая в противоположную сторону от траншеи, а тот, кто тащил, шёл туда, куда напрягал свои силы – в траншею, не в силах удержаться на усталых ногах. «Девчата» хохотали и кричали:
-Кунай его! Кунай! (то есть: Окунай! Окунай!) – и приходилось «герою» проделывать тот же бараний путь по траншее, потому что пологий выход из траншеи был только один – с противоположного конца. Мы проклинали агронома и собственную глупость. Овчар, то есть пастух этой отары отводил смеющиеся глаза и активно с помощью злющих собак подгонял к нам непослушных баранов. Собаки деловито бегали с противоположной стороны отары с клочьями овечьей шерсти на зубах.
Иногда звучали неуверенные предложения бросить это дело. Но никто это не поддерживал, потому что больше половины было сделано, но сил израсходовано почти до нуля… Мы с утра планировали
закончить купание к двум часам. Но не управились и к трём и к четырём… И еле-еле закончили в шестом часу вечера, естественно, без обеда. Наши механизаторы настолько устали, что даже не разговаривали. Лучше всех держались те, кто послушал моего совета и не пил воду во время работы, а только полоскали рот. Я был опытный грузчик, а это неписанный закон старых грузчиков. В старину тех, кто это не соблюдал, даже выгоняли из артели или бригады, потому что они слабели и за них приходилось лишнюю работу делать другим.
Шулюм был отменный! Катюша варила . Её отрядили за два часа до окончания. Она сама и дрова рубила. При чём дважды, потому что шулюм был готов к трём часам, а потом к шести она ещё разогревала. После первой стопки все захмелели чуть ли не до потери сознания. Закусив, один вспомнил:
-А где же Колбаса? Я хочу эту Колбасу в креолине искупать!
Катя услышав захохотала. Она поняла о какой колбасе идёт речь и сказала:
-Барана Колбасой хотите закусить? Вы же с утра о казачках мечтали! Не понравились вам те, что на траншее стояли! Вот он к концу ужина может подвезёт вам городских, как раз!
Девчонка Катя имела жизненный опыт и видела по нашему измотанному состоянию, что не каждый допьёт свою бутылку и не каждый после ужина встанет на свои ноги. Мы с моим напарником по комбайну Сашей выпили бутылку на двоих и я ещё помог нашей молодой поварихе Катюше развести огонь третий раз, чтобы согреть воду для мытья посуды.
БАРАН
ДВУНОГИХ БЛАГОРОДНЕЙ!
Купал в селе баранов я однажды…
Они меня , увы, купали дважды!
Три тысячи на десять человек!
Но случай мне запомнился навек…
Приехали в село мы на уборку.
Хлеба, увы, ещё не «подошли»…
Нам предложили искупать баранов.
С баранами не справиться? Уж ли!
Механизаторы широкого масштаба!
Всю технику как азбуку мы знаем!
Уж как-нибудь 3000 баранов
Вдесятером наверно искупаем!
В канаву с креолином их бросали-
Для дезинфекции! Скажу не в бровь, а в глаз…
Овец бросали лихо до обеда…
А после уж они бросали нас!
Счастливчик, кто не пробовал такое!
Тащить овцу к канаве — это бой!
Лягнёт она ногами недовольно
И ты пошёл в канаву головой!
Один из нас тащил овцу к канаве.
Уже он края вроде бы достиг…
Баран с разбегу в задницу его!
И он «сыграл» в канаву в один миг!
Баран за самку смело заступился!
Не каждый из двуногих так бы мог!
Баран порой двуногих благородней!
А мы, порой, не очень! Видит Бог!
Все говорят: Баран тупой! Не верьте!
Умнее человека он порой!
И не в пример иному мужику
За самку свою встанет он «горой»!
Уставился, иному говорят,
Ты как баран на новые ворота!
А всё-таки не каждому дано
Заметить, изучить, запомнить что-то!
Да! Новые ворота он изучит
До каждого сучка, до закорючки!
И будет изучать до беспредела –
С венца, засова или новой ручки!
Завидуйте бараньему уму!
Пример бы взял с него иной убогий,
Не приносящий пользы никому-
«Ни Богу, ни людЯм!» — баран двуногий…
Л.КРУПАТИН,МОСКВА.2010 г.
Вот именно об этом мы и гутарили (по казачьему наречью – «говорили») с Катюшей и обсуждали поступок барана героически защитившего овцу, когда её тащили к траншее с креолином. Я помог Кате помыть посуду после нашего «обедо-ужина», поддерживая костёр и сказал, что иду на пруд отмываться после «ударной» работы. Катя сказала, что зайдёт домой и тоже придёт.
Я зашёл в общежитие, взял мыло и чистые плавки и пришёл на пруд. О какое это счастье – окунуть измученное тело в прохладу пруда. Я окунулся, выполз на берег, высунув из воды голову, лёг, оставив тело в воде и задремал. Ещё и алкоголь действовал… Мне не помешали даже пацаны скакавшие по песчаному берегу метрах в десяти. Проснулся от шевеления на моей груди цепочки крестика. Открыв глаза увидел, что рядом сидит Катя и рассматривает мой незатейливый серебряный нательный крестик. Мне так захотелось её обнять и прижать к себе, но вдруг что –то внутри стукнуло: «15 лет!». А она была такая … не полная, а сбитая, крепкая! Грудь… нельзя сказать, что полная, но не маленькая. Где-то третий размер, но торчащая, вроде даже к верху задирающаяся. Наверное от бюстгалтера купальника – подумал я. Талия у неё была не очень очерчена, но ниже…Ну просто – форма гитары! Чудо!
Я улыбнулся Кате, поднял своё тяжёлое тело и сел. Было ещё светло, хотя солнце село за сад, закрывающий горизонт с Цимлянским морем.
-Поплыли? – спросил я.
-Поплыли!- ответила она, — Я не на долго. Надо дома по хозяйству управиться. Если хочешь и если проснёшься, то приходи сюда затемно и я приду. Приходи! Не пожалеешь! У меня секрет один есть…
Она сразу, ещё у костра с шулюмом стала говорить со мной на ты, хотя я был на десять лет её старше. С другими она говорила на «вы» хотя были двое среди нас по возрасту мне одногодки.
-Хорошо. Приду! – ответил я, а в сознании возник здоровенный вопрос и тревога. Ведь девчонка! Хотя очень самостоятельная…
Часов в одиннадцать, когда уже успокоились не только петухи, но и хуторские собаки, я пришёл на пруд. Усталость чувствовалась, но в воде было так легко и приятно. Из воды я увидел при луне подошедшую Катю и подплыл к берегу.
-Поди прочь, пожалуйста!- сказала она,- Не смотри! Я без ничего буду купаться! Бельё мочить не хочу, чтоб у мамани лишних вопросов не было.
Вроде отвернувшись в полоборота, я, скосив глаза, всё-таки не удержался и подглядывал за нею. Она повесила бельё на ветку и с разбегу сиганула в воду, сверкнув при луне незагорелыми местами.
Ты плаваешь хорошо?- спросила она, — А то плыть аж в тот конец пруда!
-Нормально!- сказал я,- А что за секрет-то?
-Увидишь! Только там не плескайся, чтоб собак не дразнить и шёпотом говори! Лучше на спинке плыть, так легче… — сказала она и перевенулась.
О, Боже! Груди её действительно и без бюстгалтера задиристо торчали кверху! При луне они, незагорелые просто были, как восковые с маленькими сосочками, не знавшими кормления.
-Ну, не смотри!- плеснула она мне в лицо, почувствовав мой взгляд, и перевернулась спиной к верху… Вот это да! Как будто взошла вторая луна в виде её попы, мелькавшей из воды, но ярче той, что была на небе!
Сердце моё колотилось по-моему где-то в горле!
Мы подплывали к тёмному противоположному берегу с нависшими над ним садами, это были зады хуторских дворов.
В воде стали попадаться плавающие яблоки. Запах вокруг был фруктовый и даже с фруктовым брожением.
-Да тут пахнет, как в винном погребе! Мы не в вине плывём?- шёпотом пошутил я.
-Хлебни! Потом в каком сортире тебя искать?- хихикнув, ответила Катя и добавила, — Вино наверное так люди изобрели. Вернее, природа изобрела, а люди раскушали.
Мы подплыли к камышам с нависшими над ними ветками садов.
-Здесь лучше не становиться на дно. Оно илистое! Но ничего не сделаешь!- шептала Катя, раздвинув камыши и достав из них длинную палку.
Она подняла палку вверх и попыталась дотянуться до ветки над головой и я при луне увидел спелые абрикосы…
-Так рано абрикосы?- спросил я.
-Да! У них ранние! Мало кто про это знает! Вот мой секрет!
А я- то думал! Голову ломал! Вот дитё!- улыбнувшись подумал я.
Однако она не достала палкой до ветки. Попробовал я и тоже чуть не достал.
-Давай я тебя подниму на плече! – сказал я и поднырнув подставил под её попу плечо. Но поднимая понял, что Катя весьма тяжеловата! А с виду не сказал бы.
— Подожди! Не так!- сказал я и поднырнул головой между её ног, поднимая её «на коробки» — на плечи.
-Я же без трусов!- услышал я её смущённый шёпот, но тут же скрылся под водой по макушку, проваливаясь в илистое дно до колен.
Однако я по шевелению Кати понял, что она время даром не теряет и пользуется достигнутым. По воде хлестнул шум падающих в воду абрикос. Она тряхнула ещё и опять по воде хлестнуло тяжёлым градом и Катя слезла с моих плеч, протянув мне по спине своими остренькими титечками.
Я с большим трудом вытащил одну ногу, потом другую и вынырнул среди плавающих душистых абрикос. Лаяли собаки сразу в трёх дворах.
Катя сняла с головы целлофановый пакет, который одела на берегу, как я думал, чтобы не мочить волосы. Разъединила и вынула из него второй.
-Быстро собирай! – сказала она, много не накладывай, потому что в зубах тащить придётся.
Абрикосы были крупные, сочные и уместилось в пакеты примерно половина из того, что плавало вокруг нас.
-Как жалко! Добро пропадёт!- сказал я выплёвывая одну за другой косточки.
-А ты в плавки ещё накидай!- сказала Катя.
-Не гигиенично! – усмехнулся я.
-Сойдёт! Ты же с мылом мылся! – серьёзно сказала она.
Я и вправду накидал в плавки килограмма полтора, но почувствовал, что могу их потерять вместе с плавками и остановился, доедая с Катей остатки плавающих абрикос.
-Я тоже в плавках носила абрикосы, когда без пакета была. – сказала она.
-Ну, из твоих-то плавок я бы съел всё без сомнения!- сказал я.
-С чего бы это? – спросила Катя.
-Да ты святая, Катюша! -ответил я.
-Да, уж!- вздохнув ответила она, — Тут не с кем грешить! Как в монастыре! Поплыли!- и взяв в зубы кончик пакета поплыла первой посверкивая своей фосфорецирующей попкой. Потом, через некоторое время, устав, она перевернулась на спину, так же держа пакет в воде зубами за уголок и плыла сверкая своими остренькими «маячками», как заснеженными вершинами гор. У меня в плавках стало почему-то совсем тесно. Мой предмет стал нагло выталкивать наружу мои абрикосы.
-Эх! Мерзавец! – подумал я, — Не мог потерпеть!
Шли по улице, разговаривая шёпотом.
-Я уеду в этом году к вам в город, поступать в спортивную школу-интернат! Там увидимся? -спросила Катя.
-Наверное. Хотя забот полон рот. Я женатый.
-Да знаем мы всё село про вас про всех. Дуся повариха ваша — осведомитель. Про себя бы рассказала, как она своего «луданого» захомутала, когда он приехал на практику в наше отделение. Покатал он её на папином «Москвиче» и забеременела. Пришлось остаться ему, хотя человек-то не сельский. Боится Дуська – сбежит он от неё! А я вот так не хочу! Поеду в город – может там свою судьбу сделаю. Тут делать нечего, хотя жалко мамку.
Она повернула к нашему общежитию.
-Я провожу тебя домой с абрикосами! -сказал я.
— Да, нет уж! Это я провожу! Мне-то абрикосы куда? Что я мамке скажу? Это ты завтра удивишь своих!- сказала она передавая мне свой пакет в другую руку.
Вдруг она чмокнула меня в щёку около губ, а потом схватила меня за лицо двумя руками и крепко, но нежно поцеловала в губы сильно уколов меня прямо в сердце своими остренькими без бюстгалтера «титечками». Другого слова не подберу!(Смотрите фото на эту тему:http://stihi.ru/2012/06/18/8047)
КОНЕЧНО ЖЕ, ЗАПОМНЮ НА ВСЮ ЖИЗНЬ,
КАК МЫ БАРАНОВ ТЫСЯЧИ КУПАЛИ!
И КАК ПОТОМ В ПРУДУ МЫ ПРИ ЛУНЕ
С КАТЮШЕЙ АБРИКОСЫ ВОРОВАЛИ!
В ПРУДУ СИЯНЬЕ ДЕВИЧЬЕЙ ГРУДИ,
МЕРЦАНЬЕ ЧУДНОЙ ПОПКИ ПРИ ЛУНЕ,
И ТВОЙ УКРАДКОЙ НЕЖНЫЙ ПОЦЕЛУЙ…
ВЕДЬ ВСПОМНЯТСЯ КОГДА-НИБУДЬ ЖЕ МНЕ!
Подсохли, дошли хлебные культуры! Мы с моим напарником Сашей были настолько уверены в своём комбайне, что готовы были вызвать кого угодно на соревнование. Наверное потому, что мы не изучали такую науку как «Сопромат», где есть раздел об усталости материалов, в том числе и металлов. Я предложил Саше:
-Давай напишем на самом видном месте комбайна…Во! Прямо на бункере! «Коммунисты вперёд!»
-А ты коммунист? -спрашивает меня Саша.
-Коммунист! -отвечаю я.
(Хочу дать пояснение современным читателям, которым совершенно непонятна наша психическая зависимость от членства в Коммунистической партии. Дело в том, что мы были воспитаны на вере в Светлое будущее, которое мы строим на обломках свергнутого прошлого. Для нас была в сознании заложена лесенка: «октябрёнок», «пионер», «комсомолец», «коммунист» — как полноценный гражданин общества. И это воспитывалось в семье, в школе, в кино, в книгах… А, если кто-то был с этим не согласен, то это был враг!)
Мы написали на бункере с моими стараниями и способностями не как-то, а КРАСИВО!: «Коммунисты вперёд!!!»
Были, конечно, искривлённые ухмылки у наших соратников-алкашей, но мы на это не реагировали . Вышли в поле с боевым настроением. Сначала на «свал» косили, потом «на подбор и обмолот» того, что мы «наваляли».
Агроном — «колбаса» очень поддержал наше начинание и сказал, что к нам приедут корреспонденты и фоторепортёры. Это было в первый день, а во второй день, он приехал к нам хмурый и попросил стереть или замазать наш лозунг. Мы страшно удивились и возмутились. Он , не глядя в глаза, стал нам объяснять, что мы не работники данного хозяйства и выпячивать грудь впереди местных хлеборобов нам не к лицу. Мы ещё сильнее возмутились! Я сказал, а Саша поддержал:
— Мы вам навязывались? Нас Партия направила на помощь селу, потому что вы не управляетесь! Лодыри!
Агроном сказал, видимо не своими словами:
-Вы заработаете столько, сколько мы вам позволим и получите столько, сколько мы насчитаем!- после этого повернулся и ушёл от нас , подавившихся своим невероятным возмущением. Мы настолько были воспитаны своим пролетарским правом, тогда ещё косвенно существовавшим, что его слова для нас прозвучали, как кощунство!.
Однажды на хорошем поле мы за день намолотили сорок шесть бункеров ячменя. При чём в бункере нашего СК-4 было значительно больше центнера (извиняюсь, точно не помню).
Однако мы узнали, что с таким же лозунгом на бункере работает местный комбайнёр – лауреат каких-то там премий и наград. Нас сначала не удивляло, что мы с ним не встречаемся ни в поле, ни в бригаде, но потом нам один из местных, подсказал, что этому Лауреату дают лучшие загоны, где идёт богатый набор зерна. За его комбайном закреплены конкретно две машины, чтобы у него не было задержки при разгрузке зерна. Мы проверили, убедились и возмутились! На другой же день мы сказали бригадиру, что будем жаловаться начальнику отделения или директору совхоза, если встретим его в поле или на дороге.
Комбайн наш каждый день напоминал, что на «лечёном коню далеко не уедешь». То одно, то другое, то третье валилось и отваливалось у нашего комбайна. Однажды мы ждали машину под разгрузку. Было это недалеко от грейдера. Мимо нас прошла порожняя машина в сторону загона, где работал Лауреат, не остановившись у нашего комбайна, хотя я махал стоя на бункере. В груди у меня клокотал вулкан возмущения. Я сказал Саше, что еду сейчас же в отделение на попутной машине и потребую, чтобы прекратили это безобразие, или мы уедем домой и обратимся с жалобой в свой райком партии, который нас направил «на помощь селу». Возле нашего комбайна где-то минут за пятнадцать до этого остановился, ехавший по грейдеру на своём комбайне, комбайнёр из местных по фамилии Свистунов, по кличке Свистун. Дрянной алкаш злоязычный, за что его недолюбливали и местные. Он попросил у нас закурить, Саша ему дал сигарету и он посидел с нами, не торопясь, хотя было рабочее время в разгаре. Я вышел на дорогу, сел на попутную машину и я поехал в Правление отделения. Я без разрешения зашёл в кабинет начальника отделения, хотя у него кто-то там был из МТМ и грозно насупив брови сказал, что если дискриминация в отношении нас не прекратится, то мы уедем домой и обратимся с жалобой в свой райком партии. Я потребовал, чтобы меры были приняты немедленно, а я жду на улице его действий. Начальник вышел минут через пять и мы на его ГАЗ-69 поехали к нашему полю. Подъезжая я с удивлением увидел, что наш комбайн стоит там же где и стоял. Мы вышли из машины. Саша что то делал на комбайне подняв крышку наклонного транспортёра. Подойдя вплотную узнали, что он всё таки через полчаса разгрузил бункер и зашёл на следующий валок продолжать работу. Метров через пять услышал страшный грохот в транспортёре. Пока отключил молотилку, грохот дошёл уже до барабана. Когда открыл крышку транспортёра и барабана, то увидел ржавый арматурный прут миллиметров восемь в диаметре, с метр длиной в наклонном транспортёре и барабане комбайна. С виду особых повреждений нет, но ломом его не вынуть, надо ехать в МТМ или вызывать сюда сварочный агрегат САГ. Хочу напомнить, что тогда мобильной связи не было и машины не были телефонизированы. Даже у руководителей хозяйств только у депутатов областного и Верховного Совета, членов обкома и выше, у Героев Соцтруда, были телефонизированы машины.
Начальник отделения обещал отрегулировать вопрос дискриминации в подаче машин под комбайны, а нам сказал гнать комбайн в бригаду, а он сейчас поедет в свою контору и по телефону позвонит в МТМ, чтобы нам в бригаду прислали САГ для удаления куска арматуры из барабана и транспортёра.
Мне показался этот кусок арматуры похожим на тот, который мы нечаянно «поймали» косой, когда косили пшеницу на свал. Правда это было на другом поле. Кусок был такой же ржавый, но я обратил внимание, что конец этого куска арматуры был свежеотпиленным. Я этот кусок положил на мостик комбайна и мы этот кусок превратили в подручный инструмент для зачистки косы, потом подборщика и барабана. Да и молотилки тоже. Когда вырезали кусок арматуры из нашего барабана и транспортёра, я сразу нашёл оба его конца и…оппа! Конец его так же отпилен, как и на том куске, который мы «поймали» косой. Я взял с мостика тот кусок арматуры, приставил к этому и всё совпало в точности. Саша удивился и задумавшись сказал:
-А знаешь, что ещё совпадает? Тогда тоже возле нашего комбайна вертелся Свистун.
-Не пойман – не вор!- сказал я, — Хотя оснований для подозрения больше, чем достаточно! Ещё кое-что я хочу проверить. Дело в том, что у этого куска с обеих сторон концы отпилены. Значит есть и ещё кусок. Этот – из нашего барабана не последний. А если мы подозреваем Свистуна, то третий кусок должен быть у него. А где? Не в кармане же, а на комбайне! На мостике! Сегодня посмотрим. Но если обнаружим, то виду не подадим, а потом посмотрим, что с ним делать.
-А ты соображаешь, как следователь!- сказал Саша.
-Так я уже два года народным заседателем в суде от нашего цеха. Кое-что соображать начал после изучения и рассмотрения всяких дел. Так вот, Саша! Я утром буду первым на нашем бригадном стане и проверю на мостике у Свистуна. Если найду остаток арматуры похожий на эти два, то расскажу об этом бригадиру. Этот вопрос надо будет поднять по- серьёзному, а не на уровне разборки. Это вредительство – преступление! Согласен?
-Согласен! Давай!
Утром я обнаружил кусок арматуры на мостике у Свистуна. Он рано не приходил к комбайну. Видимо любил поспать, так как за хозяйство дома отвечала полностью жена и он этим бахвалился. Он добывал корм скотине покупая подешевле, а больше приворовывая и зарабатывал механизатором, не слишком напрягаясь. Несколько лет назад он уходил в рыбколхоз на Цимлянское море. Как он бахвалился при случае, зарабатывал на авто. Хотел купить «Волгу», но вытурили его рыбаки за лень и жадность. Купил он только «Москвича-412». Вот на нём-то и раскатывал его зятёк – агроном Ковбасей. Кстати, Свистун почему-то тоже ошивался в тех загонах, которые выделял агроном местному Лауреату, хотя у Свистуна не было на комбайне воззвания как у него. Потом мне объяснили, что Свистун — тесть агронома и всё стало ясно.
Я подошёл к бригадиру сразу, как только он приехал на стан. Объяснил ситуацию. Он задумался. Постоял на месте, потом полез на комбайн Свистуна. Взял на мостике кусок арматуры, приложил кусок, который мы достали из барабана, нашего комбайна, потом приложил кусок, который мы возили с собой с тех пор, как поймали его косой комбайна. Потом слез и вернул мне мои куски арматуры, оставив тот кусок на мостике комбайна Свистуна, а мне сказал:
-Не уезжай в поле, дождись Свистуна. Но ты ничего не предпринимай. Делай вид, что ничего не произошло. Саша приедет или отсыпается?
-Приедет.
-Хорошо! Он тоже нужен будет. Предупреди его. Саша приехал, я ему всё рассказал, мы позавтракали и стали готовить комбайн в поле.
Свистун приехал, подошёл к комбайну. Бригадир как раз что-то делал в моторе нашего бригадного ЗИЛ-130, подняв капот. Увидев Свистуна он крикнул:
-Пойди, подсоби!
Тот подошёл. Бригадир говорит:
-Найди какую-нибудь железяку потоньше монтировки. Принеси скорее.
Свистун пошёл к комбайну, залез на мостик, достал кусок арматуры, принёс, подал. Бригадир посмотрел этот кусок с обеих сторон и говорит:
-Какой пруток хороший! Зачем же ты отпилил его?
-Вот не знал я, что тебе он понадобится! Взял и отпилил! Надо было!
Бригадир крикнул нам:
-Эй, мужики! А у вас там железяк никаких нету?
-Есть! – ответили мы и подошли с двух сторон с кусками арматуры. Свистун, по мере нашего приближения пятился и испуганно переводил взгляд с куска арматуры в руках Саши, на кусок арматуры в моих руках, а бригадир с удовольствием наблюдал. Свистун, прижавшись спиной к машине запричитал:
-Не имеете право! Вы отвечать будете!
-Что?- спросил бригадир, — Знает кот, чьё сало съел?
-Ничего не знаю! Это не я!
-Ты всё узнаешь! Сейчас отвезём тебя в район, в милицию и оттуда ты домой уже не вернёшься! Вместо тебя менты приедут описывать имущество на конфискацию! Грузите его в кузов, ребята!- скомандовал бригадир и продолжил,- На хрена мне тут вредителей и диверсантов пригревать!
-Не надо! – взмолился Свистун, — Я всё вам расскажу! Это зятёк мой – «колбасей» грёбаный мне сказал, чтобы городские вперёд не лезли. Не надо! Я вам ещё и не то расскажу! Я вам даже ваши деньги верну, только половину!
-Какие деньги?- опешили мы.
-Ваши деньги за баранов! Колбасей за вас договаривался с овчаром про купание баранов и получил с него по рублю за голову. Половину он мне отдал, чтобы я молчал, так я вам верну, а остальные с него получите!
Мы переглянулись очень удивлённо. Скорее даже ошарашено. Три тысячи рублей на десять человек – по триста рублей «на рыло»! В то время как мы имели перспективу заработать за всю уборку рублей по пятьсот за два месяца. Это при хорошем раскладе, насилуя себя и технику до отказа.
-Когда отдашь деньги?- спросил я.
-Сегодня! Но не сразу все! Я уже поросят купил на откорм!
-Петрович!- обратился я к бригадиру, — Дай ему бумагу и ручку! Пусть напишет всё, что сейчас сказал и пусть напишет расписку, что он вернёт нам деньги в течение… трёх дней! Если нет, то вызываем милицию сюда и увезут его туда, где «Макар телят не пас!».
Наша повариха Дуся, дочка Свистуна, увидев нас через окошко кухонной раздачи, обеспокоенная выскочила из кухни, подбежала к отцу:
-Батянь! Ты, чо? Не пиши им ничо!- тарахтела она.
-Иди кашу вари, Евдокия!-прикрикнул на неё Свистун.
-Не пиши!- бросилась она к столу, пытаясь схватить со стола листок.
Отец отстранил её и заорал:
-Дунька! Иди своим луданым командуй! Я не хочу в тюрьму вместе с ним!
-Дурак стары -ы -ый!- зарыдала повариха.
Агроном
Ковбасей приехал, когда Свистун уже заканчивал писать.
-Это что тут за урок чистописания! А, работать кто будет? Почему до сих пор не в поле! Я задание ещё вчера всем расписал!
Бригадир достал лист бумаги положил на стол, достал ещё одну ручку и сказал агроному:
-Хватит орать! Садись, чистописание продолжим с тобой! Вот тесть твой дорогой начал, а ты закончишь, а потом поедем к вам домой за деньгами. Если добром не отдадите деньги, то отвезём вас обоих в милицию за вредительство!
-И мошенничество!- добавил я, — Группой лиц по предварительному сговору! Лет по пятнадцать с конфискацией имущества! Свистун точно до конца срока не доживёт!
-Я же честно всё рассказал! Это он меня заставил! Он же начальство!
-Ах, ты с-с-ука, тестюшка!- упав на деревянную лавку и склонившись к обеденному столу прошипел агроном.
-Когда деньги вернёшь? -спросил я, — От этого зависит сможем мы обойтись без милиции или нет!
-Сегодня! Сейчас! Поехали! Тестюшка, сука! Вставай! Поехали рассчитываться с людьми!
-Какие деньги?! – заорала с кухни повариха, — Нету у нас никаких денег!
-Молчи, дур-ра!- сказал агроном, — Потом с папы своего дурака спросишь!Ясно?
В этот день мы получили деньги полностью, но показания их оставили у себя, дав честное слово не заявлять в органы, если агроном создаст нам равные условия для работы с их дутым Лауреатом .
Агроном не отходил от нашего комбайна, заворачивал к нам машины, водовозку, съездил за дистиллированной водой для аккумуляторов в МТМ (машинотракторные мастерские). Однако старый комбайн не давал работать в полную силу.
Протёрся кожух выгрузного элеватора и зерно стало сыпаться всё больше и больше на землю. Агроном съездил, вызвал машину со сварочным агрегатом на прицепе. Мы стали варить, но кожух элеватора был тонким, как газета и просто горел. Мы нашли металлическую пластинку, согнули её и стали приваривать, перекрывая протёртое отверстие. Агроном просил дать ему попробовать. Он говорил, что в институте ездил со стройотрядом на стройки и ему приходилось варить электросваркой.
Я ему сказал:
-Это сколько лет назад было? И потом, дорогой агроном, не забывай, что ты в летней сорочке, а не в спецовочных куртках, как мы.
-Да это ерунда! Я искры не боюсь! Не новичок! — сказал он почти силой отбирая у меня электрододержатель и маску.
Он начал варить, да так не плохо загорелась у него дуга. А мы же стояли, держа эту пластинку, отвернувшись и зажмурившись от лучей вольтовой дуги. Я забеспокоился, что он слишком долго варит:
-Смотри не сделай приливы во внутрь, а то шнек будет цепляться за прилив!
-Нет!- ответил он, — Нормально-а-а-А-А !!!- вдруг заорал он, бросив варить, — О- о-о!!!
Мы открыли глаза и поняли: капля расплавленного металла капнула ему за пазуху и провалилась к пупку, а он не долго думая, оттянул пояс своих спортивных штанов и проводил раскалённую каплю в трусы, которые были у него, типа плавок и расплавленная капля остановилась в самом нежном месте! Агроном стал кувыркаться, как акробат на стерне скошенного ячменя даже через голову, сопровождая это невероятным рёвом. Спустя много лет я увидел впервые танец «брэк» и сразу вспомнил нашего агронома. Это он изобрёл «Брэк!», но не запатентовал!
Агроном уехал со слезами на глазах домой, а мы посмеиваясь продолжили работу. Саша сказал:
-А чувствуешь? Жареной яичницей запахло?
-Да! С колбасой!- подтвердил я и мы долго до слёз хохотали.
Агроном приехал на другое утро на стан бригады, не выходя из машины дал указания, кому куда , на какие поля ехать. Мы спросили:
-Как жена встретила поджаренного?
-Сказала, что это мне доярки покусали! Она меня почему-то к ним ревнует!
После этого он долго ходил в раскорячку, а мы без сожаления потешались над «поджаренным агрономом» и «яичницей с колбасой».
Ещё с неделю мы неплохо поработали, но… всему есть предел, особенно прочности металла. Наш комбайн развалился пополам! Лопнула рама комбайна и он лёг на пузо. Бригадир хотел его оставить, как памятник на меже между загонами, мол он своё отработал!
Мы потребовали оттащить наш комбайн на стан бригады. Решили посмотреть там его и может быть отремонтировать. Комбайн оттащили, по нашей просьбе агроном (!?) привёз нам домкраты из МТМ, но даже на домкратах под комбайном работать было невозможно. Саша придумал выход, как бывший пехотинец. У нас были при бригаде два солдата из стройбата и к ним приезжал старший лейтенант проверять, как они работают. Саша попросил «старлея» привезти нам пару сапёрных лопаток, чтобы выкопать под комбайном траншею и полноценно работать. «Старлей» выполнил нашу просьбу, но траншею приказал выкопать этим самым солдатам и она была готова через два часа. Мы этим ребятам хорошо заплатили втайне от «старлея». Оказалось, что при буксировке комбайна ещё пострадала коробка передач, находившаяся под комбайном. Сначала мы заварили раму комбайна, восстановили рулевые тяги и занялись коробкой передач. И я и Саша встретились с коробкой передач комбайна впервые, но ничего сложного в ней не нашли, однако собирать и разбирать её лёжа в траншее… Мы её пять раз собирали и разбирали, потому что не получалось её стянуть болтами, которых было кажется около двух десятков. Руки у нас по локоть в смазке «нигрол»- черней самого чёрного. Отмыть такие руки в наших условиях не было никакой возможности, хотя давно надо было сходить в туалет. Саша посмотрел в строну кухни, вылез из под комбайна и пошёл. Подошёл к поварихе Дусе и говорит:
-Дуся! Я сейчас уписиюсь! У меня уже капает, а руки видишь какие?
Она захохотала:
-Всё поняла! Пошли за угол!
Саша вернулся очень довольный и говорит:
-Иди! Дуська тебя ждёт!
-Я? Я не могу так!- засомневался я.
-Иди! Чего мучиться зря! Не забывай, что они в долгу перед нами со своим луданым агрономом.
Пришлось мне сходить тоже к Дусе, при чём она сказала:
-Вы моему рыжему специально спалили всё хозяйство! Отрабатывать надо!- я посмеялся и сказал, — Это вы с Сашей решайте! У меня жена молодая!
Однако, когда я уходил, она глядя с нахальной улыбкой сказала:
-Ну. скажи ему, что я сегодня до темна задержусь на стане. Отвезу помои свиньям домой и вернусь. И ты не уходи, я бутылочку прихвачу. Повариха Дуся ездила на личном мотороллере «Муравей» с кузовом домой на работу, на огород. Сама грузила на него пятидесятилитровые бидоны с отходами нашей кухни для её свиней. Сдавалось, что она специально невкусно готовит, чтобы больше свиньям увезти. Однажды заехал к нам на стан директор совхоза. Ложки две хлебнул из тарелки и бросив ложку сказал:
-А дома ты лучше готовишь, Дуся!
Она покраснев ответила:
-Какие продукты дают в кладовке, так и готовлю!
Мысль у меня тогда мелькнула: если директор заезжает в гости к агроному отделения, значит он не чужой ему.
После ужина все разъехались, а мы с Сашей как проклятые ползали под комбайном. Начало темнеть. Вдруг какая-то тень совсем закрыла закатные лучи солнца. Мы оглянулись: перед нами присела на корточки Дуся, раздвинув ноги, показывая красивые полные ляжки и трусики в цветочек. Нам из траншеи снизу вверх это было, как в кино на экране и дух захватило. Мы переглянулись и Саша сказал ей:
-Дуся, Дуся! Я влюблюся, но налей стакан гранёный! У меня в штанах военных пистолет есть воронёный! Всё идём мыть руки!
-Я вам керосин привезла для рук!- сказала Дуся, — А то так не отмоете!
-А для души что-то привезла?- спросил Саша.
-Всё что ваша душа желает! И сколько хотите!- сказала она игриво хихикая.
Умывшись мы пришли на кухню. Дуся зажгла две керосиновые лампы. А на столе…. Аж, дух захватило! Салат настоящий, котлеты ароматные, ещё горячие! Балык осетринный или севрюжий! Две бутылки самогона, сдобренного под коньяк!
-Ну, Дуся! Спасибо! Это за окончание ремонта?- спросил Саша.
-Наливай!-сказала Дуся, — Опосля скажу за что!
Мы ели пыхтя, как будто за нами гнались, забывая наливать. Дуся напоминала и мы наливали домашний «коньячок». Градусов пятьдесят! Не меньше! Наконец-то захорошело и Дуся это почувствовав заговорила:
-А что, ребятушки, может договоримся с вами об одном важном для меня деле?
-О каком?- чуть ли не хором спросили мы.
-Отдайте мне бумажки, которые вам мои ослы намалевали. Они мне в жизни могут службу сослужить. В дальнейшем!
-Какую-же службу?- спросил я.
-Ну, мало ли… Вздумает муженёк бросить меня с двумя детьми, а я ему напомню про мошенничество и вредительство. Или может быть батя мой не захочет дом на меня перевести и хозяйство… Смекаете?
Какая же сволочь!- подумал я и понял по глазам, что и Саша подумал о том же.
-А я вам до конца уборки буду полезная! – продолжала Дуся, вдруг обнимая меня и прижимаясь ко мне сиськой,- Домашние коврижки буду вам втихоря таскать, да и вечерочком можно душу отвести!
Я убрал её руку и отодвинулся:
-Дуся! Я же сказал, что по этому вопросу с Сашей! У меня жена молодая! Дома ждёт не дождётся!
-Ха!- сказала Дуся,- Ждёт она его! Как же! А сосед симпатичный у тебя там рядом живёт! Забыл что ли?
Я резко замахнулся кулаком на отмаш, но сдержавшись сказал:
-Ты так не шути! А то придёшь домой с фингалом, муж не поверит, что ты с мотороллера упала!
Я встал и пошёл, но Дуся резво схватила меня и опять усадила на лавку.
-Ну, прости! Прости дуру деревенскую! Я же не знала, что ты так любишь свою лапушку! Наливай! За неё давай выпьем! Я не буду навязываться, хоть я и страдаю! Не пожалеете бабу, ну и ладно!
Она взяла сама бутылку и налила всем. Чувствовалось, что её самогонка взяла больше чем нас. После неоднократных наливаний Дуся пересела поближе к Саше и стала его мять за коленку.
Опять завела разговор о тех объяснительных, которые с перепугу написали нам Свистун и Ковбасей.
-Нету у нас их, Дуся! – сказал я. Саша и Дуся замерли при моих словах.
-А где же они?- спросила Дуся, трезвея на глазах.
-Отдал я их твоему агроному! Уговорил он меня! Говорит, вдруг разводиться придётся, так вот, чтобы они меня с папочкой не оставили без штанов, я Свистуну напомню его делишки, а свои уберу от греха подальше без следов.
-В лоб твою мать!- вскочив с места заорала Дуся. Ёп..понская мать! Ты что же наделал! Ничего! Я сейчас завладею ими! Если увидите его завтра с фингалами – не вздумайте смеяться!
Дуся вышла нетвёрдой походкой, резко завела мотороллер и пару раз газанув крикнула:
-Кухню закроете! Ключ под водяную бочку! – и с места резко рванула, грохоча пустым кузовом «Муравья».
Саша перевёл взгляд на меня:
-Ты зачем отдал Колбасе бумаги?
-Я что, дурак, что ли?- переспросил я.
-Ты не отдавал?
-Нет?
-Ты знаешь, что там сейчас будет?
-Знаю! А тебе их жалко?
-Нет…- и захохотал, — Наливай! Ой, наливай! Ночуем здесь! У нас сегодня заслуженный пир!
Комбайн сделали! Гадов наказали! Ура-а-а! – вдруг он остановился и вздохнул, — А вот Дуську не сделали! Да, ладно! Ещё успеется!
На утро, мы, естественно были первыми на стане бригады. Дуся приехала на мотороллере, как всегда, первой – готовить завтрак. Удивилась увидев нас, подошла к комбайну, подбоченясь грозно спросила у меня:
-Соврал, что ему бумажки отдал?
-Почти что нет!- ответил я, — Я отдам ему его расписку и объяснение, а папе твоему его бумажки, как обещал!- и отвернувшись стал дальше готовить комбайн. Дуся не ушла сразу. Она постояла, посмотрела на меня, что я видел боковым зрением, но я не посмотрел на неё. А зря… Может быть увидел бы я в её глазах угрозу затаившейся змеи.
Она вздохнув, медленно пошла на кухню.
Ковбасей приехал на стан позже, чем обычно и на … велосипеде! Он был в солнцезащитных очках, но когда подошёл ближе, то мы увидели у него на одном глазу мощный фингал. Дуся сдержала слово. Ну, и мы сдержали — не смеялись, хотя очень хотелось!
Он ещё вчера знал, что мы с утра собираемся выезжать в поле. Однако нам он издали сказал, чтобы мы на стане дожидались особого распоряжения директора совхоза.(?!)
Ничего себе!- подумали мы, — С чего бы это?
Бригадир нам по секрету сказал, что нас собираются отправить в соседнее отделение на помощь, потому, что там из-за плохих условий очень отстают. Мы удивились. Неужели у кого-то есть ещё хуже условия? Мы косили хлеба среди зарослей донника в рост человека. В одиночку работать было невозможно! Ломали за день по три косогона! После каждого круга приходилось самодельным резаком обрезать бухты наматывающейся на мотовило зелени. А на подборе этот же бурьян забивал нам транспортёр и барабан комбайна. Мы просили директора поднять расценки, но он ссылался на то, что это не он устанавливает расценки, а государство, потому что у него совхоз!
Приехал директор в сопровождении автомашины Телецентра. Нам решили вручить почётные грамоты за успехи в борьбе «За урожай!» и заснять наш отъезд на помощь в отстающее отделение. Телевизионщики категорически отказались снимать нас на нашем допотопном СК-4, хотя и было на нём написано: «Коммунисты, вперёд!». Они сказали, что это будет выглядеть, как антипартийная насмешка. Хотели сфотографировать нас на фоне ремонтировавшейся «Нивы». Но мы тоже категорически отказались. Телевизионщики изловчились и сняли нас при вручении почётных грамот на фоне стоящей вдали «Нивы». Нас бригадир отправил на дежурной машине в общежитие забрать свои вещи и мы вернулись назад.
Бригадир, пряча глаза, сказал:
-Ребята! Вы извините, но дружба – дружбой, а табачок – врозь! Запустите комбайн и снимите аккумулятор. Это моё подотчётное имущество. Приедете в то отделение и вам должны выдать.
Дуся предложила нам пообедать последний раз, дала нам на дорогу котлет и залила в термос компот. Мы завели комбайн и тронулись в путь. Вырулив на грейдер, я оглянулся назад. Дуся стояла помахивая нам рукой и издали мне показалось, что она хитро и зловеще улыбается.
Минут через пятнадцать пути мне показалось, что у нашего комбайна ни с того, ни с сего ведёт муфту сцепления, то есть, если я выжимал педаль сцепления, то комбайн продолжал двигаться…
Я позвал Сашу, прокричал ему на ухо свои подозрения. Он сел за руль, попробовал и кивнул мне в знак согласия. Как нам сказали, пути в соседнее отделение часа два, два с половиной.
Саша махнул рукой:
-Чёрт с ним! Доедем! Не хочется возвращаться!
Я согласился. Через полчасика вдруг я почувствовал, что у меня в животе начинается «революция». Я посмотрел вперёд, но не видно было вблизи ни одного кустика. Садиться прямо возле дороги? Машины не часто, но бегают и как-то неуютно сидеть и оглядываться. И вдруг я сообразил: Какой ужас! Ведь остановить наш комбайн нельзя! Если выдернуть скорость, то не выжав муфту сцепления, не включишь скорость. А муфта не работает! Мы шли на третьей повышенной скорости. Можно вариатором понизить скорость километров до тридцати в час.Если заглушить двигатель, то без аккумулятора мы его не запустим.
Саша был за рулём. Я подошёл к нему и сказал, что надо «до ветру». Он вскинулся с места, аж подпрыгнул:
-Я сам еле терплю!- прокричал он, — Это наверно Дуся нам отомстила! Вон там я вижу поле скошенное, сейчас сворачиваю на него и буду кружиться по нему. Ты прыгай, да делай побыстрее, а то я на пределе!
Я спрыгнул на поле присел, а Саша гонял комбайн вокруг меня, с ухмылкой поглядывая на меня и указывая на надпись на комбайне: «Коммунисты, вперёд!».
Я запрыгнул на подножку, взял в руки штурвал, а Саша спрыгнул на поле.
Через часик мы повторили этот вариант, прочистив желудки до основания. По пути у нас оказалась деревня. Предположительно мы знали её название, но надо было уточнить, она ли это и куда дальше ехать. Заодно зайти в магазин, Саше купить курева и он сказал, что надо бы для дезинфекции принять по стопятьдесят граммов чистой водочки. Я напомнил ему про «сухой закон», но он моргнул мне . На сельском майдане (площади) стоял «Сельмаг». Саша сказал:
-Гоняй вокруг магазина и газуй посильнее! Я пошёл!
Минут через пять на улицу выскочила продавщица в белом переднике и стала на меня орать. Что она орала я конечно не слышал, но за нею вышел Саша и что-то на ухо ей объяснил. Ещё через пять минут он пришел с сигаретами, консервами и бутылкой водки за пазухой!
Чуть отъехав от села мы, распечатали бутылку и консервы и так же на ходу из горлышка эту бутылку по очереди выпили. Саша сказал:
-Вот это действительно – пьём за рулём! Но пусть простят нас гаишники. Мы не виноваты!
На стан мы приехали с песней:
-Мы жертвою пали в борьбе роковой!…
Выдернули скорость, заглушили двигатель… а в ушах стоял кошмарный звон от нагудевшего двигателя.Только тут я вспомнил!А с Катюшей я так и не попрощался…
ПОСТСКРИПТУМ:
Я встретился с Ковбасеем через шестнадцать лет в Областном Совете, депутатом которого меня выбрал действительно НАРОД! Ковбасей тоже оказался депутатом от фракции коммунистов.
Животик у Ковбасея был размером на девять месяцев беременности. Я попытался воткнуть палец под ремень его брюк и сказал:
-Теперь искра от сварки в штаны не провалится!
В ответ он неловко, неестественно захохотал и покраснел. Я знал, что после той уборки за наши успехи его назначили главным агрономом совхоза. Что директора совхоза наградили звездой Героя «Соцтруда». Потом через пару лет директор пошёл в Облсельхозуправление, а Ковбасей стал директором. Он развёлся со своей Дусей, потому что «Москвич» Свистуна ему уже был не нужен и жена кухарка не соответствовала его имиджу. Ещё я знал, что после окончания уборки были доплаты за работу по итогам года, но про нас забыли. Наш намолот, то есть наша работа была записана на их Лауреата, а он, получив лишние деньги поделился
«по-свойски» с заинтересованными лицами.
Кстати!Отара овец, которую мы купали, была личная, нигде не учтённая отара директора совхоза, а Ковбасей обеспечивал её надзор и сохранность. Вот так: «Коммунисты, вперёд!»
Ехала брехня на брехне
И брехнёй брехня погонялась…
На пути деревня была
И она \»Брехнёй\» называлась!
Стройка Коммунизма у нас
Вроде хорошо начиналась-
Трещину дала наша жизнь
И насквозь брехнёй пропиталась!
С головы гниёт, говорят,
Рыбка, если вынуть из речки
Сроду ведь не сварится каша,
Если её вынуть из печки…
Л.КРУПАТИН г.1981 г.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
(ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ: \»ДУША ЖЕНЫ НА РАССТОЯНЬИ!\»ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://stihi.ru/2012/07/11/5243
Л.Крупатин, Волгоград 1973, Москва 2010 г.
Рецензии
Написать рецензию
Жена она на всю жизнь. На то она и жена, чтобы все чувствовать на расстоянии и беречь свою вторую половину. Трогательно Вы написали. Чувствуется, что Вы любите друг друга! Это судьба.
Валерия Карих
09.01.2013 23:14
•
Заявить о нарушении правил / Удалить
Добавить замечания
Спасибо, дорогая Валерия!Мне жену Бог послал, полюбил потом… \»Моя женитьба!\» http://stihi.ru/2012/01/15/3633. Удачи Вам в Любви и Творчестве!Они взаимосвязаны!С теплом, Леонид.
Леонид Крупатин
10.01.2013 00:16
Заявить о нарушении правил / Удалит
