После всех этих слов остается какой-то осадок.
Грязь, не грязь – но смывать по-любому, иначе когда
Мы стоять будем перед воротами Райского сада,
Петр-ключник покажет нам…После всех этих слов остается какой-то осадок.
Грязь, не грязь – но смывать по-любому, иначе когда
Мы стоять будем перед воротами Райского сада,
Петр-ключник покажет нам шиш и не пустит туда.
Можно водкой смывать, ибо спирт – он помощник поэта.
Можно тяжким трудом, но работа есть гадость и зло.
Было так всё то время, что крутится эта планета.
Счастья нет, ибо люди тупы, так что им поделом.
Мне по нраву мой крест, а другого и даром не надо.
Нафига мне чужое – я лучше своим поделюсь.
Провожайте меня, Крысобои, идущие стадом.
Много вас – это минус. Но мне наплевать – это плюс.
Я смывать буду кровью осадок с души почерствевшей.
Спирт здесь вряд ли поможет, ведь слон даже столько не пьёт.
И еще я скажу – чем и как бы он ни был увешан,
Крысобой только то и умеет, что тыкать копьем.
Согласись, в Крысобое есть много от собственно крысы.
Он живучий, как падла, и ест даже собственный кал.
Потому бесполезно метать перед кем-либо бисер.
У меня есть свой крест, и его я сжимаю в руках.
Тыкать палкой в людей – то уменье нехитрое, в общем.
Нет бы им рассказать про Любовь, про Добро и про Зло.
Это всяко сложней, ведь никто даже слушать не хочет.
Я попробую все же, но вряд ли достаточно слов.
Или есть те слова, но их очень немногие знают.
Тот, кто знает, — он вряд ли захочет забрать нас с собой.
И мы вряд ли сдадим даже с сотого раза экзамен.
Ибо в каждом из нас есть свой маленький Марк Крысобой.
