Под небом слепящим степи
В пересеченьи рек
Встал город Солнца. Быть ему
Ещё не один век.
И в этом городе был дом
Напротив пустыря.
В пересеченьи рек
Встал город Солнца. Быть ему
Ещё не один век.
И в этом городе был дом
Напротив пустыря.
Вокруг него — асфальт да пыль,
Седые тополя.
А в доме девочка жила:
Как все — тринадцать лет.
Ну а потом? А что — потом…
Их много видел свет:
Приметит только — понесло:
«С любимым в рай и в ад!».
Ну-ка, попробуй раз не взять
Свои слова назад.
А город Солнца умирал:
Все парки — сухостой,
Мелеют реки — нет воды,
Все стройки — долгострой.
Глупышка-девочка тогда
Ему и поклялась:
«Тебя не брошу», — говорит,
«Мне не страшны ни власть,
Ни смерть; я сильных не боюсь,
И не боюсь я злых.
Лишь приведи меня к нему,
Пока он молод, жив».
«Он» был актёр, на тридцать лет
От детки отдален.
Она твердила, как «Аминь»,
Простое имя Том.
Она росла и, видя мир,
Влюблялась все сильней:
В планету, в город свой родной,
Да и в простых людей.
А Том старел? Наверно, да.
Но ей-то всё равно —
Ей горы предстоит свернуть,
Как поклялась давно.
Хотела книгу написать,
А пишутся — стихи.
И знаменитостью не стать,
Живя в степях сухих.
Она рвала черновики,
Выбрасывала прочь.
Тетрадь по алгебре была
Мокра от тёплых слёз.
*****
Так не хотелось уезжать,
Да только вот пришлось.
Ей нужно было много знать,
Чтобы не сорвалось
Ничто из планов громадья.
Но есть ли в этом прок?
Когда все в школе хорошо
Усвоили урок:
Хватай — и дёру что есть сил,
Подальше уезжай,
Чтоб совесть уж не позвала
В родной забытый край.
Она вернулась лишь одна
Из выпуска всего.
Крутили пальцем у виска:
Не выйдет ничего!
«Забудь про книгу, про стихи,
И планы уничтожь.
Послушай, золотым мечтам
Твоим цена-то — грош.
Подумай, детка, головой.
(И сердце отключи.)
А где ты деньги будешь брать?»
Но девушка молчит.
*****
Из кабинета в кабинет
Ходила целый год.
Казалось, времени-то нет,
И дело не идет.
Она ночами не спала:
Работа ведь не ждёт.
Она все деньги отдала
Тем, кто бедней живёт.
Но всё на помощь не спешат
Приятели-друзья.
Стоят ветшалые дома,
Сухие тополя,
И денег вечно нет в казне,
И город опустел.
«Тебе не нужно это все!» —
«А кто б ещё хотел
Испачкав руки, увидать,
Что мир получше стал?
Вы все спешили их умыть —
А город умирал.
Эх, ваши б светлые умы
Так пригодились тут…»
Но мира мудрые сего
Лишь об одном поют…
*****
Она спешит из дома в дом
С пакетами в руках:
Лекарства, вещи и еда.
Она не помнит страх,
Нервозность, робость детских лет;
И всё ей нипочём.
И снова вторит, как «Аминь»,
Простое имя Том.
*****
Весь город праздновал весну,
И то был первый год,
Когда ни веточки сухой
Не увидал народ
Ни в кроне дерева какой,
Ни в ласковой траве,
Когда был новый парк открыт
На радость детворе.
И в город Солнца той весной
Приехала семья.
Ну как семья… Она да он.
Седые тополя!
Вы не видали тише слез,
Чем те, что твоя дочь,
О, город Солнца,
Пролила за эти день и ночь.
«Она была моя сестра,
Ну почему она?
Что делать, как мне жить-то впредь?
Законная жена…
Кузина старше ведь меня
Лишь на двенадцать лет.
Как будто б кто-то выбирал
Больней мне или нет
От её свадьбы будет жить».
И, словно тихий стон,
Не так, как прежде — как «Аминь» —
В ночь выпорхнуло: «Том!»
*****
Звонок телефона, прорезавший сон,
Принес ей ужасную весть:
«Авария, детка, и в коме твой Том,
Прибавилось мёртвых невест…»
И девушка видит: ползут по стене
Отсветы ночных фонарей.
Ей чудится: это всё — фары машин,
И в каждой — по паре смертей.
*****
Весь город Солнца был в цвету,
Кружили воробьи
Над старым кладбищем, когда
На похороны шли.
Шестнадцать тысяч человек
Столпились у ворот:
К могилам пущены не все —
Лишь около двухсот.
Она стояла вдалеке —
И дева, и вдова —
Проклявши в мыслях этот день,
Так как была жива,
А Томас мёртв. Опущен гроб
На десять футов вглубь.
Эй, город Солнца! Дочь свою
Как прежде приголубь.
Отдай ей все свои цветы
И запах тлена скрой
В дыхании ласковой весны
Над русой головой.
Пропой ей песню прежних лет
О смерти и любви.
Но не зови её к нему —
В могилу не зови.
*****
Пора цветенья вновь придёт,
И дивный город-сад
Напомнит, люди, вам о той,
Кому всегда был рад:
Как дал ей свет, мечту и кров,
Как ей гордился он,
Как проводил её любовь
В последний тяжкий сон.
(Not finished)
