Она брела ко Мне навстречу,
Чрез буреломы знатных мест,
Она брела ко Мне во вечность,
Жена Мария-благовест.
Душа Моя, где затерялась? –
В каком кармане бытия?
Что было нам дано, что сталось,
Где ты, роднулечка, где Я?
Как то могло случиться с нами?
Кто надорвал так чистоту? –
Чернь влезла во чужие сани,
Сажая гордость на лету!
Терзая дочек… – «не убудет»! –
Глаголал правый осьминог,
Насилуя их: «ангел будет!», –
Так говорил полночный бог.
Шипел змеёй старик паскудный,
С сиплявой шлюхою-женой,
А духовенства, как дежурный
Влезали в разговор ночной,
Терзали Божие заветы,
Не веря писаному: «лгун»,
Пересылая Мне приветы
Глумился в схимнике колдун.
Андрейка Репета пытался
Развод спокойно пояснять:
Мол это мы «роженцы», брался
Меня обратно завлекать:
Он не имеет, мол там базы,
Всё это мы изобрели
И воскресили из проказы
Ему детей…
Детей сожгли
Они, продав по точкам мира,
А мам – убили: девы те
Мешали жирности поддира
При полуправде в наготе!
Им надо было оправдаться,
Пред валом просыпной волны,
За то что продали, чтоб статься,
В почёте грамот сатаны.
Им главный приказал доставить
Меня: «мне выудить Его!»,
Те ж – ну меня, как сват тщеславить,
Шкребя засохшее говно:
Мол, ждёт тебя, горшечник дома,
Признайся: «мы есть твой отец»,
Да воскресим тебе соломой
Какой-нибудь чуть-чуть венец.
Гля, дескать, девочка какая
У схимника в монастыре
Ждёт и тоскует, засыпая,
Сынок, лексейка, мол, в заре!
