Ревет буря и ломится в окна.
А от мыслей нету спасения.
И пускай разобьются все стекла.
Я уже приняла решение.
Громкий бал, широтой необъятный,
Где нет места для скорби и жалости.
Контингент здесь весьма неприятный,
Не простит проявления слабости.
Как настойчиво рвется, истаявши,
Захудалая боль от отчаяния.
Для таких как я здесь пристанище.
Кто признает свое раскаяние?
Черный ворон — вестник печальный
Заклевал до крови, до плоти.
И пусть смерть называют прощаньем,
Называйте, никто ведь не против.
Закую я надежду-предателя.
Кто сказал, что все быстротечно?
Разрушать — это право создателя.
Скорбеть и страдать тебе вечно.
Ты не в силах меня направить,
Завести и бросить обманом.
Давно ничего не исправить,
Я уже управляю балом.
Доносятся звуки симфонии.
— Что подают? — Одиночество.
Боже мой, какая ирония.
Спасибо, мне больше не хочется.
