Я с памяти своей снимаю паутину,
И вспоминаю детство и барак.
Друзей моих я вспоминаю лица,
Скамейку, стол, ворота и чердак.
Играют в карты старики…Я с памяти своей снимаю паутину,
И вспоминаю детство и барак.
Друзей моих я вспоминаю лица,
Скамейку, стол, ворота и чердак.
Играют в карты старики у входа,
А мы гоняем мячик по двору.
Дорожка из асфальта вьётся от порога,
Где: «Молоко», — кричали поутру.
Площадка электрички «Юриш»,
И порт виднеется в дали.
А если на железку выйдешь,
Увидишь Волгу-матушку реку.
Там за садами частный сектор,
Соседка Нинка танцев мне даёт урок.
Раз-два, раз-два, меня ведёт по кругу,
Чуть остановка, разворот и поворот.
Сестра Сергея испечёт нам бабки,
И ромом настоящим их прольёт.
Я первый раз попробовал, как сладко! –
Она экзамен на кондитера сдаёт.
А вечером мы будем слушать байки,
Как пьяный «Немец»* про войну рассказ свой поведёт,
Что, мол, в войну командовал он ротой,
Не раз ходил в разведку через фронт.
Мы будем слушать байки до рассвета,
Как он ходил за языками вброд…
Лишь только через годы мы узнаем,
Что это, правда всё, и он совсем не врёт.
Соседка Анна про себя расскажет,
Какой красавицей она была тогда,
Когда буфетчицей в речном служила,
А муж был боцманом, и капитаном корабля.
У третьего барака слышны кости,
Весь вечер там гоняют домино.
К соседям мать с отцом пошли сегодня в гости,
Поют и пляшут под гармонь.
А вдоль барака, прямо под окошком,
Сирень-аллея буйно вся цветёт,
Мы каждый год её дерём нещадно,
Рогатки делаем и воробьёв на крышах бьём.
Когда поспеет у соседей вишня,
Мы обязательно залезем в чей-то сад.
Сарай откроем, пробежим по крышам,
И кто-то солью выстрелит нам в зад.
В субботу вечером гармошка заиграет,
И во дворе наступит шум и гам:
Поют частушки, баба Зина зажигает,
И все смеются, весело и нам.
Когда-нибудь, наверно через годы,
Я вновь по памяти свой детства двор найду,
Приду туда усталою походкой,
И снова в мир беспечный детства окунусь.
Где все друзья, хоть и враги на кухне,
И две плиты на тридцать шесть квартир.
О, если б можно было, в детство вновь вернутся,
Где пред тобой открыт пока ещё весь мир.
//01.10.14
*Немец – его звали «Auf wider seen», исковерканная войной судьба,
вечно пьяный, в мирной жизни так и не нашёл себя. Через слово повторял эту фразу. Мы любили его, хоть и смеялись над ним.
