Строка застывает, как капнувший воск,
И больше над нею не властны поправки:
Теперь она — сказки последний форпост,
Солдат, облаченный в доспех тугоплавкий.
И больше над нею не властны поправки:
Теперь она — сказки последний форпост,
Солдат, облаченный в доспех тугоплавкий.
А сказка живет где-то в мире ином,
Тревожит, зовет меня в ней раствориться…
И мне потому нужно только одно:
Топить сгустки воска, марая страницы.
