Остаюсь в этом мире я просто прохожей, чужой для всех,
и по розовым стёклам — осколкам очков — в пустырях бегу;
сыплет снова колючий, кремнисто мерцающий первый снег,
но…Остаюсь в этом мире я просто прохожей, чужой для всех,
и по розовым стёклам — осколкам очков — в пустырях бегу;
сыплет снова колючий, кремнисто мерцающий первый снег,
но вдоль поля тропа не стремится к остывшему очагу.
Нет ни встреч, ни разлук, ни долгов: одинок мой путь,
лишь луна — будто блеклое око недремлющей пустоты;
и меня обойдёт на крутом вираже, может, кто-нибудь,
только вряд ли: не трачу секунд я — давно сожжены мосты.
А иначе — никак: так устроен придуманный кем-то мир —
или ты обойдёшь, или кто-то с дороги столкнёт тебя,
и не будет на блюде чудес: не владеет судьбой факир —
отправляемся в путь, не жалея, не жалуясь, не скорбя.
