Дождь перестал. Таинственно смеркалось

Дождь перестал. Таинственно смеркалось, и от лугов душистый плыл дурман.
Я сочинял стихи, и мне казалось, что это я от воздуха был пьян.
Мою…Дождь перестал. Таинственно смеркалось, и от лугов душистый плыл дурман.
Я сочинял стихи, и мне казалось, что это я от воздуха был пьян.
Мою лодчонку утлую качало, и на весло присела стрекоза…
Вдруг… головокружение пропало, как только что прошедшая гроза.
И лист четверостишьем окропился. Вслед за стихом, последовал другой.
Прекрасной Музы образ мне явился и поманил куда-то за собой.
Я устремился в призрачные дали, откуда в мир земной возврата нет.
А за спиною крылья вырастали и тьма преобразовывалась в свет.
И звуки тихой музыки чудесной послышались в пространстве неземном.
Но… радужной преградой свод небесный встал на пути волнительном моём.
И вдруг… исчезло всё. Я в лодке снова. Всё тот же предо мной привычный вид.
Лишь только стрекоза у рыболова на поплавке скучающем сидит.
Разительная вышла перемена. Зарделся горизонт… а я – бескрыл!
Как будто бы не за ночь, а мгновенно букет я стихотворный сочинил.
Вторые петухи уж прокричали и просыпаться лень кому-нибудь…
А я в недоуменье и печали сижу, и спать не хочется ничуть.
Я всё ещё во власти впечатлений полуночной фантазии моей,
В манящем новью царстве озарений, невоплощённых радужных идей.
Поэт картины пишет без мольберта, его не сохнет красок акварель.
Стихам довольно малого конверта, чтоб унестись за тридевять земель,
Где ждёт их та, которой посвящался в душе взращённый красочный букет.
Он по строкам в потёмках собирался, чтоб утром для неё увидеть свет.
Тепло и свежесть дарит летний вечер и трепетные звёзды в небесах
Рукой Творца зажжённые, как свечи, рождают искры в творческих сердцах.
Такие, что и ливень не загасит. Они лишь ярче вспыхнут в темноте,
Поскольку стихотворца рифма красит и держит на достойной высоте.
Не знаю как кому, а мне не страшно на плахе этой голову сложить.
Написанный мной стих – уже вчерашний. Сегодня надо новый сочинить.
Нужны искусству жертвоприношенья, и я охотно лепту приношу.
Себя бросая в пламя вдохновенья, я у него пощады не прошу.
Я отдаюсь на муки добровольно, страдая за приверженность свою.
И мне приятно даже, а не больно. Мучителей своих благодарю.
Стихи – они бессмертны, тело – тленно. Им предстоит поэта пережить.
Стремление писать столь вдохновенно, что результат не переоценить.
Так что куда игла – туда и нитка. Из двух мне зол придётся выбирать.
Жить, чтоб «ни дня без строчки» — это пытка. А не писать – себя не уважать.
Природа изобилует дарами. Любой сезон для творчества хорош.
И почему-то именно ночами Ты истинную радость познаёшь.
Когда тебя никто не отвлекает. На лодке ли ты, или за столом.
Мечта в воображеньи расцветает, чтоб в строфах воплотить себя потом.
Любая мелочь: листики, былинки… поэта привлекает зоркий глаз.
Два-три штриха пером, и вот – картинки, созвучьем умиляющие нас.
Не всем доступно Музы откровенье. В создании шедевров важен слух.
Преисполняясь самовыраженья, накал страстей захватывает дух.
Начав стихи, не знаешь как закончить. Тебя поток неудержно несёт.
Ты интригуешь, шутишь и пророчишь… и всё в тебе лучится и поёт.
Но есть предел счастливому писанью, сказать вдруг «стоп» себе, как в казино.
Не говорю: прощайте. – До свиданья. А третьего нам с вами не дано.
Стихи, как птицы, рвутся на свободу. И я, покуда мыслю и дышу,
Сегодня же отправлюсь на природу и что-нибудь дневное напишу.