Уже всё сказано. Молчит васильково луна.
Уже дымит лучинкой сырой коснозвучное горе.
Испей ключевой воды. Забудь обо всём, что знал:
ведь это твой час, час весны, первозванной…Уже всё сказано. Молчит васильково луна.
Уже дымит лучинкой сырой коснозвучное горе.
Испей ключевой воды. Забудь обо всём, что знал:
ведь это твой час, час весны, первозванной погоды.
Это время ласточек, перешёптываний снегов со снежком,
колокольных проталинок под настом вчерашней кручины.
И подснежник распустится в сердце таким золотым пустяком,
что плеснут города на бумагу рассвета мечты беспричинность.
И тревожною трелью раздастся надежд болеро.
Взволновавшись, листва упадёт на пустынные судьбы,
где шофёр-дальнобойщик задобрит мотора нутро
вопросительным знаком неоновых бдений, неначатых суток.
Позабытый вокзал постучит поминальным крылом,
дорогих увозя тупиковою веткой прощанья.
Ты простишь безответной луне васильковое зло,
все невзгоды, неправды и беды прогорклого счастья.
И до самой последней звезды колокольчик зари
будет биться, как льдинка, в подтаявших поисках смысла.
Напои первозванной слезой ветряные костры,
видишь — там, над рекою повисло чудес коромысло.
