ЦАРИЦА ГРУЗИИ.
Историческая поэма – быль.
Посвящается грузинскому народу.
«В той…ЦАРИЦА ГРУЗИИ.
Историческая поэма – быль.
Посвящается грузинскому народу.
«В той башне высокой и тёмной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный…»
М.Ю. Лермонтов. П Р О Л О Г.
Ах, как давно всё это было!
Но помнят все: уже жила
На свете Грузия красиво,
Под солнцем гордая страна.
Её соседи окружали:
Шах-Армениды и Ширван,
Где Север – Половцы стояли,
На Юге был Азербайджан.
Не все соседи мирно жили
И нападали иногда:
Войною Половцы ходили,
Татар-Монгольская орда.
И турки в алчности бывали,
Хотели что-нибудь урвать,
Ну и, конечно, нападали,
Не будем этого скрывать.
Страна же стойко выживала.
В который уж счастливый раз
Врагов достойно побеждала,
Оберегая свой Кавказ.
* * *
В те времена Георгий правил
Всей Грузией, как властелин.
Наследника лишь не оставил,
И управлялся всё один.
Задумал раз Амар Орбели
На трон другого посадить –
А что же, если, в самом деле,
Кому ещё царём-то быть?
Хоть Демна был царя племянник,
Но тут Георгий так решил:
Разбил мятеж без планов дальних,
А Дему просто ослепил.
Потом задумался Георгий –
Кому же трон свой предложить?
Решил без мыслей тяжких, долгих
На трон Тамару водрузить.
Как дальше было, мой читатель,
В поэме ты узнаешь сей.
Кто стал в дальнейшем обладатель
Священной Грузии своей.
ВОСХОЖДЕНИЕ НА ТРОН.
Георгий царь с своей царицей,
Которой имя Бурдыхан,
Растили дочку, как в теплице,
Для них подарок Богом дан.
За воспитанием Тамары
Следила тётка Русудан.
Они в ученье сил немало
Вложили вместе с Бурдыхан.
Росла их славная девица.
Четырнадцатый минул год.
Георгий думал: « Вот – царица!
И пусть мой трон она займёт.
Тогда и родичи не смеют
Все смуты, распри разжигать.
За Грузию буду уверен:
С небес сумею наблюдать…»
А, чтобы план сей воплотился,
Он дочь велел к себе позвать.
На троне чуть приободрился
И стал с любовью излагать:
— Послушай, доченька, моя.
Во мне уж нет того огня.
Я, видишь, старым становлюсь
И скоро в небо вознесусь.
А, если трон займёт не тот,
И встанет зверем на порог?
Что будет с Грузией моей –
Ей не видать отрадных дней.
Её враги растащат в миг, —
Тут головою чуть поник, —
А я хочу, чтоб жизнь была,
И Грузия моя цвела.
Чтоб люди радовались в ней
На много лет и много дней.
Чтоб в их садах цвели цветы.
Пойми слова мои и ты.
Тамара, ты добра ко всем,
Так поклянись у этих стен,
Что поняла ты речь отца
И выполнишь всё до конца.
В моих словах мольба – не стон:
Тебе я отдаю свой трон!
Так Бог, представь, тебе велит,
И он тебя благословит…»
Тамара выслушала стоя
Всю речь родимого отца.
Лицо прикрыла чуть рукою –
Скатилась всё-таки слеза.
— Я буду верная присяге.
Но я ведь – женщина, отец!
А, если будут передряги,
Так сохраню ли свой венец?
— Не сомневаюсь я в успехе,
Народ всей Грузии поймёт.
В монастыре, что в Уплисцихе
Вся коронация пройдёт.
… И ныне люди не забыли,
(ведь Грузия потом цвела),
Каким предвидением были
Слова грузинского царя…
* * *
Вся коронация сначала
Там в Уплисцихе и прошла,
И соправительницей стала
Тамара своего отца.
Прошли шесть лет. Время настало,
И в Гельтском уж монастыре
Тамара трон свой принимала
В цветущей жизненной поре.
Так стала признанной царицей
От Понта, Спер Трапе-зунда
До Гургана, Тамар-девица.
Вся власть в руках её была.
Она реформы все решила,
Смирив народ в своей стране,
И смертной казнью не грозила,
Пусть будет мир, и нет – войне!
При ней духовность углядели,
Поэты выросли свои:
Чехра, великий Руставели,
Что восхваляли честь земли.
А царь Иван в России, Грозный
Так о Тамаре говорил,
Мол, «мужеумная»! Серьёзный
В ней царский смысл заложен был.
Потом царица властно скажет,
Что мой вердикт теперь таков:
Ведь я, как мать, всех сирых даже,
Защита в трауре всех вдов!
Правленье Грузией царицы
И нынче помнит человек,
Что явью стал, а небылицей
Тот «золотой грузинский век».
ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ И ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ.
Первый брак.
Ещё когда Георгий правил,
Тамару сватали не раз.
Её руки давно искали:
Султан апеппский, видный шах.
А мужем стал по воле рока
Внук Долгорукова – с Руси.
Тамара – против: «Бойтесь Бога!
Спаси меня, отец, спаси!»
Но всё решилось в одночасье.
Она уже с ним под венцом.
«За что же мне сие несчастье?» —
Стоит с заплаканным лицом.
Однако, скромно все молчали
И утешали, как могли.
Да только твёрдо, твёрдо знали:
«Не всё же могут короли».
Муж – Юрий был большой развратник,
Он дебоширил по ночам.
Ну, словом, истинный стервятник:
Хамил, ругался и кричал.
Когда терпение Тамары
Совсем закончилось – и вот,
Она сказала: «Хватит свары!
Я, слышишь, требую развод!»
Потом они стали врагами.
Он с войском к Грузии ходил.
Но у Тифлиса под вратами
Позор свой только находил.
Прошло совсем немного время,
Султан турецкий Нукардин,
Поставив ногу смело в стремя,
Руки Тамары запросил.
Царица резко отказала,
А видя войско «жениха»,
Вступить с ним в битву приказала –
Едва унёс он потроха.
Но всё ж поклялся он, постылый:
«Я отомщу тебе потом,
Когда найду твою могилу.
Твой труп предам смоле с огнём».
Второй брак.
Опять чуть время проскочило,
Забылось старое совсем,
Но всё ж любовью сердце ныло –
Давид ей грезился, как тень.
Она ведь в детстве с ним дружила,
Играли вместе много раз.
А вот теперь и полюбила –
Сомкнуть не может ночью глаз.
Он – осетин семьи Сослана,
Согласья девушки всё ждал.
Дивился её гибким станом,
Невестой часто представлял.
Не знал он, что она страдает.
Все годы думает о нём.
И даже песенки слагает
О милом сердцу дорогом.
Песенка Тамары.
1. «Чего же ждёшь, мой милый друг,
Ведь сердце всколыхнулось вдруг.
Приди, посватайся ко мне,
Моя душа горит в огне.
2. Ты помнишь юные года?
Я не забуду никогда:
Весной в саду под блеск луны
Мы оставались там одни…
3. Ты что-то тихо говорил,
Но нужных слов не находил.
А я от чувств, почти горя,
Хотела крикнуть: «Я – твоя!»
4. Ведь всё вело нас к той любви.
Ты только, милый, погляди
И вспомни прошлые года –
Любовь осталась навсегда…
5. Ты знаешь, люди нам мешали,
Нас постоянно разлучали.
Но этому пришёл конец –
Пойдём же в церковь под венец!»
Когда же песня отзвучала
В палатах мягкой тишины,
Тамара снова заскучала
Лишь вспомнив все в отрадах сны.
* * *
Всё, видно, так угодно богу –
У них сложилось по любви.
И всё понравилось народу,
Мол, счастье ваше – впереди.
Она – прекрасная, все знают.
Он – молодец из молодцов.
Лишь только пусть не забывают
Наказы царственных отцов.
А, может, путь им показала
На небе яркая звезда,
Влюблённым грёзы рисовала –
Не разлучайтесь никогда!
Но вот их в церкви обвенчали,
И пара в радости была.
Ушли из сердца все печали,
Настала чудная пора.
И стали жить в мире, согласье,
Им подчинялась вся страна.
Но никакого двоевластья –
Тамара правила сама.
Откуда ум и пыл бойцовский
У этой женщины взялись.
Она имела нрав отцовский,
Соседям крикнула: «Держись!»
Всего за два иль три лишь года,
Но после новых дерзких дум,
В подарок своему народу
Завоевала Эрзерум.
Она Давиду раз сказала,
Глаза лишь опустивши вниз:
«Ты знаешь, я давно мечтала
К рукам прибрать бы нам Тавриз».
Царицу слава ожидала
В Шамрокской битве в те года.
Да, говорят, что воевала
Тамара в битве и сама.
С годами земли расширялись,
Цвела грузинская страна.
Соседи Грузию боялись:
Не царь там правит – сатана!
Уж после, слыша о царице,
Ей восторгался русский царь:
«Дела вершила и в столице,
С надеждою смотрела вдаль!
Какую ширь страна имеет,
Границы, двинув до морей.
Да, разве супротив посмеют
Её враги тягаться с ней!
Была б жива сейчас царица,
Я посоветовал бы ей,
Мол, правь, как я (эх, молодица)!
Но не вернуть тех славных дней.
А, чтоб в стране было отлично,
Ну, словом, тишь да благодать,
Я б посоветовал опричню,
Или Малюту мог прислать».
Но без опрични и Малюты
Тогда Тамара обошлась.
Где надо, очень была лютой
И укрепила свою власть.
………………………………..
… Прошли века, сменились эры,
И русский, царский офицер,
Поэт из христианской веры
Нас в ностальгию всех поверг:
Мол, «божья благодать сошла
На Грузию! Она цвела
С тех пор в тени своих садов,
Не опасаяся врагов,
За гранью дружеских штыков». *
ЗАГАДКА КОНЧИНЫ ТАМАРЫ.
Ни след таинственной могилы,
Ни крест, склонившийся к земле,
Не отыскать и склеп унылый…
Вся тайна держится во мгле.
Дела в стране благоухали.
Царицын трон на высоте.
Теперь её все называли
Почётным именем: «Мэпэ!» * *
Да и природа подыграла,
Как будто климат стал другой.
Кругом вокруг всё расцветало,
Во всём царил и мир, покой.
Нельзя смолчать о горных реках:
Арагви, Терек и Кура.
То по равнине, в горах где-то
Бурлит их шумная вода.
А вот пример древнейшей дружбы
Красивый Терек показал –
У Грузии он, как на службе
И по России протекал.
Казалось, всё под небом тихо.
Тамара, царствуй – разделяй!
Со стороны не видно лиха,
Не жизнь в стране, а просто – рай.
Но люди всё же замечали —
Царица грустная была:
Её неведомы печали
Вдруг посещали иногда.
То у окна стоит часами,
Окинув взглядом сад большой,
То с погрустневшими глазами
Уйдёт в палаты на покой.
А дело в том, что хворь пристала,
И непонятно отчего.
Вся в ней уверенность пропала,
Всегда в испарине чело.
Она, как будто бы заране,
Сменила замок на другой
И поселилась в Агарани,
Мол, там найду себе покой.
Но сниться стали сны кошмара,
Как будто кто-то всё грозил:
Набегом вражеским, пожаром,
То дьявол ночью приходил.
Ей представлялась вся картина
Угроз давнишних, прошлых лет.
Конечно, злого Нукардина,
Какой тут может быть секрет.
Ведь он грозил: «Я надругаюсь
Над мёртвым телом. Не прощу!
Я от обиды столько маюсь,
Что, отомстив, не всё прощу…»
Тамара в лёгком содроганье
Представила вандала акт.
Но после некого молчанья,
Промолвила: «Не будет так!
От всех сокрою я могилу,
Ищи меня, людей пытай.
Ты не найдёшь меня, «мой милый»,
Мне Бог открыл все двери в рай…»
Потом себе всё говорила:
«Ты, посмотри, какой педант.
Нет! Не найдёшь моей могилы…»
И тут придумала свой план.
* * *
Болезнь, однако, наступала.
Труднее двигаться, ходить.
Тогда и вздумала Тамара
Свой тайный план осуществить.
Как, говорят, приказ охране
Царицей отдан был таков,
Чтоб изготовили всё в тайне
Семь одинаковых гробов.
Чтоб каждый мастер был готовый
Сам лично гроб захоронить.
И со своею, в миг, особой
Покончить. Так тому и быть!
Лишь семь гробов. В одном царица.
Теперь попробуй, угадай.
А те охранники, как птицы,
Взлетели к Богу разом в рай.
Потом, конечно, слухи были:
Всё совершили мастера,
В местах различных схоронили,
Исчезли сами навсегда.
В бумаге, вроде, Ватикана
Есть запись древняя одна,
Что в Палестине утром рано
И похоронена она.
… Захороненья разрывали
На протяжение веков,
Но ничего всё ж не узнали:
Нет ни могил, ни тех гробов.
И ведь не только тайну эту
Хранит грузинская земля,
Но даты смерти и той нету,
Когда царица умерла.
Кто говорит: году в девятом
Простились мы с Тамарой все.
А, кто – в тринадцатом. Однако,
Ведь точной даты нет нигде!
А, может, к лучшему, читатель,
Осталась память на земле.
Благословил её Создатель,
И тайну держит при себе.
Э П И Л О Г.
«Мастерство, язык и сердце мне нужны, чтобы петь о ней.
Дай мне силы, вдохновенье! А разум сам послужит ей…»
Шота Руставели.
Кончина всё же совершилась,
Но жизнь-то яркою была –
Тамара быстро появилась
И также экстренно ушла.
Царицы память почитали,
Хоть тело её – уже прах:
Ведь именем её назвали
И астероид*** в небесах.
Земля грузинская в печали,
Как будто потеряла мать.
А тут враги уж нападали:
Монгол невидимая рать.
Страна на время утеряла
Свои позиции, сдала.
И долго на ноги вставала –
На всё ушли, почти века.
Но нет, поверьте, такой силы
Тамарины забыть дела.
Пусть не нашли её могилы,
А память вся о ней жива…
* * *
Ни времена, ни их метели
Сокрыть ту память не смогли.
Ты согласись со мной, картвели,* * * *
И подтверди слова мои.
Я сам во всё хочу поверить
Ретивым сердцем и душой.
А, чтоб, читатель, всё проверить –
Летим в Тбилиси, дорогой.
Примечание автора: * — М.Ю. Лермонтов.
** — папа
*** — астероид 326
**** — грузин.
Тема взята из исторических материалов.
Кисловодск, май 2013 г.
ЦАРИЦА ГРУЗИИ.
Историческая поэма – быль.
Посвящается грузинскому народу.
«В той башне высокой и тёмной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный…»
М.Ю. Лермонтов. П Р О Л О Г.
Ах, как давно всё это было!
Но помнят все: уже жила
На свете Грузия красиво,
Под солнцем гордая страна.
Её соседи окружали:
Шах-Армениды и Ширван,
Где Север – Половцы стояли,
На Юге был Азербайджан.
Не все соседи мирно жили
И нападали иногда:
Войною Половцы ходили,
Татар-Монгольская орда.
И турки в алчности бывали,
Хотели что-нибудь урвать,
Ну и, конечно, нападали,
Не будем этого скрывать.
Страна же стойко выживала.
В который уж счастливый раз
Врагов достойно побеждала,
Оберегая свой Кавказ.
* * *
В те времена Георгий правил
Всей Грузией, как властелин.
Наследника лишь не оставил,
И управлялся всё один.
Задумал раз Амар Орбели
На трон другого посадить –
А что же, если, в самом деле,
Кому ещё царём-то быть?
Хоть Демна был царя племянник,
Но тут Георгий так решил:
Разбил мятеж без планов дальних,
А Дему просто ослепил.
Потом задумался Георгий –
Кому же трон свой предложить?
Решил без мыслей тяжких, долгих
На трон Тамару водрузить.
Как дальше было, мой читатель,
В поэме ты узнаешь сей.
Кто стал в дальнейшем обладатель
Священной Грузии своей.
ВОСХОЖДЕНИЕ НА ТРОН.
Георгий царь с своей царицей,
Которой имя Бурдыхан,
Растили дочку, как в теплице,
Для них подарок Богом дан.
За воспитанием Тамары
Следила тётка Русудан.
Они в ученье сил немало
Вложили вместе с Бурдыхан.
Росла их славная девица.
Четырнадцатый минул год.
Георгий думал: « Вот – царица!
И пусть мой трон она займёт.
Тогда и родичи не смеют
Все смуты, распри разжигать.
За Грузию буду уверен:
С небес сумею наблюдать…»
А, чтобы план сей воплотился,
Он дочь велел к себе позвать.
На троне чуть приободрился
И стал с любовью излагать:
— Послушай, доченька, моя.
Во мне уж нет того огня.
Я, видишь, старым становлюсь
И скоро в небо вознесусь.
А, если трон займёт не тот,
И встанет зверем на порог?
Что будет с Грузией моей –
Ей не видать отрадных дней.
Её враги растащат в миг, —
Тут головою чуть поник, —
А я хочу, чтоб жизнь была,
И Грузия моя цвела.
Чтоб люди радовались в ней
На много лет и много дней.
Чтоб в их садах цвели цветы.
Пойми слова мои и ты.
Тамара, ты добра ко всем,
Так поклянись у этих стен,
Что поняла ты речь отца
И выполнишь всё до конца.
В моих словах мольба – не стон:
Тебе я отдаю свой трон!
Так Бог, представь, тебе велит,
И он тебя благословит…»
Тамара выслушала стоя
Всю речь родимого отца.
Лицо прикрыла чуть рукою –
Скатилась всё-таки слеза.
— Я буду верная присяге.
Но я ведь – женщина, отец!
А, если будут передряги,
Так сохраню ли свой венец?
— Не сомневаюсь я в успехе,
Народ всей Грузии поймёт.
В монастыре, что в Уплисцихе
Вся коронация пройдёт.
… И ныне люди не забыли,
(ведь Грузия потом цвела),
Каким предвидением были
Слова грузинского царя…
* * *
Вся коронация сначала
Там в Уплисцихе и прошла,
И соправительницей стала
Тамара своего отца.
Прошли шесть лет. Время настало,
И в Гельтском уж монастыре
Тамара трон свой принимала
В цветущей жизненной поре.
Так стала признанной царицей
От Понта, Спер Трапе-зунда
До Гургана, Тамар-девица.
Вся власть в руках её была.
Она реформы все решила,
Смирив народ в своей стране,
И смертной казнью не грозила,
Пусть будет мир, и нет – войне!
При ней духовность углядели,
Поэты выросли свои:
Чехра, великий Руставели,
Что восхваляли честь земли.
А царь Иван в России, Грозный
Так о Тамаре говорил,
Мол, «мужеумная»! Серьёзный
В ней царский смысл заложен был.
Потом царица властно скажет,
Что мой вердикт теперь таков:
Ведь я, как мать, всех сирых даже,
Защита в трауре всех вдов!
Правленье Грузией царицы
И нынче помнит человек,
Что явью стал, а небылицей
Тот «золотой грузинский век».
ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ И ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ.
Первый брак.
Ещё когда Георгий правил,
Тамару сватали не раз.
Её руки давно искали:
Султан апеппский, видный шах.
А мужем стал по воле рока
Внук Долгорукова – с Руси.
Тамара – против: «Бойтесь Бога!
Спаси меня, отец, спаси!»
Но всё решилось в одночасье.
Она уже с ним под венцом.
«За что же мне сие несчастье?» —
Стоит с заплаканным лицом.
Однако, скромно все молчали
И утешали, как могли.
Да только твёрдо, твёрдо знали:
«Не всё же могут короли».
Муж – Юрий был большой развратник,
Он дебоширил по ночам.
Ну, словом, истинный стервятник:
Хамил, ругался и кричал.
Когда терпение Тамары
Совсем закончилось – и вот,
Она сказала: «Хватит свары!
Я, слышишь, требую развод!»
Потом они стали врагами.
Он с войском к Грузии ходил.
Но у Тифлиса под вратами
Позор свой только находил.
Прошло совсем немного время,
Султан турецкий Нукардин,
Поставив ногу смело в стремя,
Руки Тамары запросил.
Царица резко отказала,
А видя войско «жениха»,
Вступить с ним в битву приказала –
Едва унёс он потроха.
Но всё ж поклялся он, постылый:
«Я отомщу тебе потом,
Когда найду твою могилу.
Твой труп предам смоле с огнём».
Второй брак.
Опять чуть время проскочило,
Забылось старое совсем,
Но всё ж любовью сердце ныло –
Давид ей грезился, как тень.
Она ведь в детстве с ним дружила,
Играли вместе много раз.
А вот теперь и полюбила –
Сомкнуть не может ночью глаз.
Он – осетин семьи Сослана,
Согласья девушки всё ждал.
Дивился её гибким станом,
Невестой часто представлял.
Не знал он, что она страдает.
Все годы думает о нём.
И даже песенки слагает
О милом сердцу дорогом.
Песенка Тамары.
1. «Чего же ждёшь, мой милый друг,
Ведь сердце всколыхнулось вдруг.
Приди, посватайся ко мне,
Моя душа горит в огне.
2. Ты помнишь юные года?
Я не забуду никогда:
Весной в саду под блеск луны
Мы оставались там одни…
3. Ты что-то тихо говорил,
Но нужных слов не находил.
А я от чувств, почти горя,
Хотела крикнуть: «Я – твоя!»
4. Ведь всё вело нас к той любви.
Ты только, милый, погляди
И вспомни прошлые года –
Любовь осталась навсегда…
5. Ты знаешь, люди нам мешали,
Нас постоянно разлучали.
Но этому пришёл конец –
Пойдём же в церковь под венец!»
Когда же песня отзвучала
В палатах мягкой тишины,
Тамара снова заскучала
Лишь вспомнив все в отрадах сны.
* * *
Всё, видно, так угодно богу –
У них сложилось по любви.
И всё понравилось народу,
Мол, счастье ваше – впереди.
Она – прекрасная, все знают.
Он – молодец из молодцов.
Лишь только пусть не забывают
Наказы царственных отцов.
А, может, путь им показала
На небе яркая звезда,
Влюблённым грёзы рисовала –
Не разлучайтесь никогда!
Но вот их в церкви обвенчали,
И пара в радости была.
Ушли из сердца все печали,
Настала чудная пора.
И стали жить в мире, согласье,
Им подчинялась вся страна.
Но никакого двоевластья –
Тамара правила сама.
Откуда ум и пыл бойцовский
У этой женщины взялись.
Она имела нрав отцовский,
Соседям крикнула: «Держись!»
Всего за два иль три лишь года,
Но после новых дерзких дум,
В подарок своему народу
Завоевала Эрзерум.
Она Давиду раз сказала,
Глаза лишь опустивши вниз:
«Ты знаешь, я давно мечтала
К рукам прибрать бы нам Тавриз».
Царицу слава ожидала
В Шамрокской битве в те года.
Да, говорят, что воевала
Тамара в битве и сама.
С годами земли расширялись,
Цвела грузинская страна.
Соседи Грузию боялись:
Не царь там правит – сатана!
Уж после, слыша о царице,
Ей восторгался русский царь:
«Дела вершила и в столице,
С надеждою смотрела вдаль!
Какую ширь страна имеет,
Границы, двинув до морей.
Да, разве супротив посмеют
Её враги тягаться с ней!
Была б жива сейчас царица,
Я посоветовал бы ей,
Мол, правь, как я (эх, молодица)!
Но не вернуть тех славных дней.
А, чтоб в стране было отлично,
Ну, словом, тишь да благодать,
Я б посоветовал опричню,
Или Малюту мог прислать».
Но без опрични и Малюты
Тогда Тамара обошлась.
Где надо, очень была лютой
И укрепила свою власть.
………………………………..
… Прошли века, сменились эры,
И русский, царский офицер,
Поэт из христианской веры
Нас в ностальгию всех поверг:
Мол, «божья благодать сошла
На Грузию! Она цвела
С тех пор в тени своих садов,
Не опасаяся врагов,
За гранью дружеских штыков». *
ЗАГАДКА КОНЧИНЫ ТАМАРЫ.
Ни след таинственной могилы,
Ни крест, склонившийся к земле,
Не отыскать и склеп унылый…
Вся тайна держится во мгле.
Дела в стране благоухали.
Царицын трон на высоте.
Теперь её все называли
Почётным именем: «Мэпэ!» * *
Да и природа подыграла,
Как будто климат стал другой.
Кругом вокруг всё расцветало,
Во всём царил и мир, покой.
Нельзя смолчать о горных реках:
Арагви, Терек и Кура.
То по равнине, в горах где-то
Бурлит их шумная вода.
А вот пример древнейшей дружбы
Красивый Терек показал –
У Грузии он, как на службе
И по России протекал.
Казалось, всё под небом тихо.
Тамара, царствуй – разделяй!
Со стороны не видно лиха,
Не жизнь в стране, а просто – рай.
Но люди всё же замечали —
Царица грустная была:
Её неведомы печали
Вдруг посещали иногда.
То у окна стоит часами,
Окинув взглядом сад большой,
То с погрустневшими глазами
Уйдёт в палаты на покой.
А дело в том, что хворь пристала,
И непонятно отчего.
Вся в ней уверенность пропала,
Всегда в испарине чело.
Она, как будто бы заране,
Сменила замок на другой
И поселилась в Агарани,
Мол, там найду себе покой.
Но сниться стали сны кошмара,
Как будто кто-то всё грозил:
Набегом вражеским, пожаром,
То дьявол ночью приходил.
Ей представлялась вся картина
Угроз давнишних, прошлых лет.
Конечно, злого Нукардина,
Какой тут может быть секрет.
Ведь он грозил: «Я надругаюсь
Над мёртвым телом. Не прощу!
Я от обиды столько маюсь,
Что, отомстив, не всё прощу…»
Тамара в лёгком содроганье
Представила вандала акт.
Но после некого молчанья,
Промолвила: «Не будет так!
От всех сокрою я могилу,
Ищи меня, людей пытай.
Ты не найдёшь меня, «мой милый»,
Мне Бог открыл все двери в рай…»
Потом себе всё говорила:
«Ты, посмотри, какой педант.
Нет! Не найдёшь моей могилы…»
И тут придумала свой план.
* * *
Болезнь, однако, наступала.
Труднее двигаться, ходить.
Тогда и вздумала Тамара
Свой тайный план осуществить.
Как, говорят, приказ охране
Царицей отдан был таков,
Чтоб изготовили всё в тайне
Семь одинаковых гробов.
Чтоб каждый мастер был готовый
Сам лично гроб захоронить.
И со своею, в миг, особой
Покончить. Так тому и быть!
Лишь семь гробов. В одном царица.
Теперь попробуй, угадай.
А те охранники, как птицы,
Взлетели к Богу разом в рай.
Потом, конечно, слухи были:
Всё совершили мастера,
В местах различных схоронили,
Исчезли сами навсегда.
В бумаге, вроде, Ватикана
Есть запись древняя одна,
Что в Палестине утром рано
И похоронена она.
… Захороненья разрывали
На протяжение веков,
Но ничего всё ж не узнали:
Нет ни могил, ни тех гробов.
И ведь не только тайну эту
Хранит грузинская земля,
Но даты смерти и той нету,
Когда царица умерла.
Кто говорит: году в девятом
Простились мы с Тамарой все.
А, кто – в тринадцатом. Однако,
Ведь точной даты нет нигде!
А, может, к лучшему, читатель,
Осталась память на земле.
Благословил её Создатель,
И тайну держит при себе.
Э П И Л О Г.
«Мастерство, язык и сердце мне нужны, чтобы петь о ней.
Дай мне силы, вдохновенье! А разум сам послужит ей…»
Шота Руставели.
Кончина всё же совершилась,
Но жизнь-то яркою была –
Тамара быстро появилась
И также экстренно ушла.
Царицы память почитали,
Хоть тело её – уже прах:
Ведь именем её назвали
И астероид*** в небесах.
Земля грузинская в печали,
Как будто потеряла мать.
А тут враги уж нападали:
Монгол невидимая рать.
Страна на время утеряла
Свои позиции, сдала.
И долго на ноги вставала –
На всё ушли, почти века.
Но нет, поверьте, такой силы
Тамарины забыть дела.
Пусть не нашли её могилы,
А память вся о ней жива…
* * *
Ни времена, ни их метели
Сокрыть ту память не смогли.
Ты согласись со мной, картвели,* * * *
И подтверди слова мои.
Я сам во всё хочу поверить
Ретивым сердцем и душой.
А, чтоб, читатель, всё проверить –
Летим в Тбилиси, дорогой.
Примечание автора: * — М.Ю. Лермонтов.
** — папа
*** — астероид 326
**** — грузин.
Тема взята из исторических материалов.
Кисловодск, май 2013 г.
ЦАРИЦА ГРУЗИИ.
Историческая поэма – быль.
Посвящается грузинскому народу.
«В той башне высокой и тёмной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный…»
М.Ю. Лермонтов. П Р О Л О Г.
Ах, как давно всё это было!
Но помнят все: уже жила
На свете Грузия красиво,
Под солнцем гордая страна.
Её соседи окружали:
Шах-Армениды и Ширван,
Где Север – Половцы стояли,
На Юге был Азербайджан.
Не все соседи мирно жили
И нападали иногда:
Войною Половцы ходили,
Татар-Монгольская орда.
И турки в алчности бывали,
Хотели что-нибудь урвать,
Ну и, конечно, нападали,
Не будем этого скрывать.
Страна же стойко выживала.
В который уж счастливый раз
Врагов достойно побеждала,
Оберегая свой Кавказ.
* * *
В те времена Георгий правил
Всей Грузией, как властелин.
Наследника лишь не оставил,
И управлялся всё один.
Задумал раз Амар Орбели
На трон другого посадить –
А что же, если, в самом деле,
Кому ещё царём-то быть?
Хоть Демна был царя племянник,
Но тут Георгий так решил:
Разбил мятеж без планов дальних,
А Дему просто ослепил.
Потом задумался Георгий –
Кому же трон свой предложить?
Решил без мыслей тяжких, долгих
На трон Тамару водрузить.
Как дальше было, мой читатель,
В поэме ты узнаешь сей.
Кто стал в дальнейшем обладатель
Священной Грузии своей.
ВОСХОЖДЕНИЕ НА ТРОН.
Георгий царь с своей царицей,
Которой имя Бурдыхан,
Растили дочку, как в теплице,
Для них подарок Богом дан.
За воспитанием Тамары
Следила тётка Русудан.
Они в ученье сил немало
Вложили вместе с Бурдыхан.
Росла их славная девица.
Четырнадцатый минул год.
Георгий думал: « Вот – царица!
И пусть мой трон она займёт.
Тогда и родичи не смеют
Все смуты, распри разжигать.
За Грузию буду уверен:
С небес сумею наблюдать…»
А, чтобы план сей воплотился,
Он дочь велел к себе позвать.
На троне чуть приободрился
И стал с любовью излагать:
— Послушай, доченька, моя.
Во мне уж нет того огня.
Я, видишь, старым становлюсь
И скоро в небо вознесусь.
А, если трон займёт не тот,
И встанет зверем на порог?
Что будет с Грузией моей –
Ей не видать отрадных дней.
Её враги растащат в миг, —
Тут головою чуть поник, —
А я хочу, чтоб жизнь была,
И Грузия моя цвела.
Чтоб люди радовались в ней
На много лет и много дней.
Чтоб в их садах цвели цветы.
Пойми слова мои и ты.
Тамара, ты добра ко всем,
Так поклянись у этих стен,
Что поняла ты речь отца
И выполнишь всё до конца.
В моих словах мольба – не стон:
Тебе я отдаю свой трон!
Так Бог, представь, тебе велит,
И он тебя благословит…»
Тамара выслушала стоя
Всю речь родимого отца.
Лицо прикрыла чуть рукою –
Скатилась всё-таки слеза.
— Я буду верная присяге.
Но я ведь – женщина, отец!
А, если будут передряги,
Так сохраню ли свой венец?
— Не сомневаюсь я в успехе,
Народ всей Грузии поймёт.
В монастыре, что в Уплисцихе
Вся коронация пройдёт.
… И ныне люди не забыли,
(ведь Грузия потом цвела),
Каким предвидением были
Слова грузинского царя…
* * *
Вся коронация сначала
Там в Уплисцихе и прошла,
И соправительницей стала
Тамара своего отца.
Прошли шесть лет. Время настало,
И в Гельтском уж монастыре
Тамара трон свой принимала
В цветущей жизненной поре.
Так стала признанной царицей
От Понта, Спер Трапе-зунда
До Гургана, Тамар-девица.
Вся власть в руках её была.
Она реформы все решила,
Смирив народ в своей стране,
И смертной казнью не грозила,
Пусть будет мир, и нет – войне!
При ней духовность углядели,
Поэты выросли свои:
Чехра, великий Руставели,
Что восхваляли честь земли.
А царь Иван в России, Грозный
Так о Тамаре говорил,
Мол, «мужеумная»! Серьёзный
В ней царский смысл заложен был.
Потом царица властно скажет,
Что мой вердикт теперь таков:
Ведь я, как мать, всех сирых даже,
Защита в трауре всех вдов!
Правленье Грузией царицы
И нынче помнит человек,
Что явью стал, а небылицей
Тот «золотой грузинский век».
ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ И ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ.
Первый брак.
Ещё когда Георгий правил,
Тамару сватали не раз.
Её руки давно искали:
Султан апеппский, видный шах.
А мужем стал по воле рока
Внук Долгорукова – с Руси.
Тамара – против: «Бойтесь Бога!
Спаси меня, отец, спаси!»
Но всё решилось в одночасье.
Она уже с ним под венцом.
«За что же мне сие несчастье?» —
Стоит с заплаканным лицом.
Однако, скромно все молчали
И утешали, как могли.
Да только твёрдо, твёрдо знали:
«Не всё же могут короли».
Муж – Юрий был большой развратник,
Он дебоширил по ночам.
Ну, словом, истинный стервятник:
Хамил, ругался и кричал.
Когда терпение Тамары
Совсем закончилось – и вот,
Она сказала: «Хватит свары!
Я, слышишь, требую развод!»
Потом они стали врагами.
Он с войском к Грузии ходил.
Но у Тифлиса под вратами
Позор свой только находил.
Прошло совсем немного время,
Султан турецкий Нукардин,
Поставив ногу смело в стремя,
Руки Тамары запросил.
Царица резко отказала,
А видя войско «жениха»,
Вступить с ним в битву приказала –
Едва унёс он потроха.
Но всё ж поклялся он, постылый:
«Я отомщу тебе потом,
Когда найду твою могилу.
Твой труп предам смоле с огнём».
Второй брак.
Опять чуть время проскочило,
Забылось старое совсем,
Но всё ж любовью сердце ныло –
Давид ей грезился, как тень.
Она ведь в детстве с ним дружила,
Играли вместе много раз.
А вот теперь и полюбила –
Сомкнуть не может ночью глаз.
Он – осетин семьи Сослана,
Согласья девушки всё ждал.
Дивился её гибким станом,
Невестой часто представлял.
Не знал он, что она страдает.
Все годы думает о нём.
И даже песенки слагает
О милом сердцу дорогом.
Песенка Тамары.
1. «Чего же ждёшь, мой милый друг,
Ведь сердце всколыхнулось вдруг.
Приди, посватайся ко мне,
Моя душа горит в огне.
2. Ты помнишь юные года?
Я не забуду никогда:
Весной в саду под блеск луны
Мы оставались там одни…
3. Ты что-то тихо говорил,
Но нужных слов не находил.
А я от чувств, почти горя,
Хотела крикнуть: «Я – твоя!»
4. Ведь всё вело нас к той любви.
Ты только, милый, погляди
И вспомни прошлые года –
Любовь осталась навсегда…
5. Ты знаешь, люди нам мешали,
Нас постоянно разлучали.
Но этому пришёл конец –
Пойдём же в церковь под венец!»
Когда же песня отзвучала
В палатах мягкой тишины,
Тамара снова заскучала
Лишь вспомнив все в отрадах сны.
* * *
Всё, видно, так угодно богу –
У них сложилось по любви.
И всё понравилось народу,
Мол, счастье ваше – впереди.
Она – прекрасная, все знают.
Он – молодец из молодцов.
Лишь только пусть не забывают
Наказы царственных отцов.
А, может, путь им показала
На небе яркая звезда,
Влюблённым грёзы рисовала –
Не разлучайтесь никогда!
Но вот их в церкви обвенчали,
И пара в радости была.
Ушли из сердца все печали,
Настала чудная пора.
И стали жить в мире, согласье,
Им подчинялась вся страна.
Но никакого двоевластья –
Тамара правила сама.
Откуда ум и пыл бойцовский
У этой женщины взялись.
Она имела нрав отцовский,
Соседям крикнула: «Держись!»
Всего за два иль три лишь года,
Но после новых дерзких дум,
В подарок своему народу
Завоевала Эрзерум.
Она Давиду раз сказала,
Глаза лишь опустивши вниз:
«Ты знаешь, я давно мечтала
К рукам прибрать бы нам Тавриз».
Царицу слава ожидала
В Шамрокской битве в те года.
Да, говорят, что воевала
Тамара в битве и сама.
С годами земли расширялись,
Цвела грузинская страна.
Соседи Грузию боялись:
Не царь там правит – сатана!
Уж после, слыша о царице,
Ей восторгался русский царь:
«Дела вершила и в столице,
С надеждою смотрела вдаль!
Какую ширь страна имеет,
Границы, двинув до морей.
Да, разве супротив посмеют
Её враги тягаться с ней!
Была б жива сейчас царица,
Я посоветовал бы ей,
Мол, правь, как я (эх, молодица)!
Но не вернуть тех славных дней.
А, чтоб в стране было отлично,
Ну, словом, тишь да благодать,
Я б посоветовал опричню,
Или Малюту мог прислать».
Но без опрични и Малюты
Тогда Тамара обошлась.
Где надо, очень была лютой
И укрепила свою власть.
………………………………..
… Прошли века, сменились эры,
И русский, царский офицер,
Поэт из христианской веры
Нас в ностальгию всех поверг:
Мол, «божья благодать сошла
На Грузию! Она цвела
С тех пор в тени своих садов,
Не опасаяся врагов,
За гранью дружеских штыков». *
ЗАГАДКА КОНЧИНЫ ТАМАРЫ.
Ни след таинственной могилы,
Ни крест, склонившийся к земле,
Не отыскать и склеп унылый…
Вся тайна держится во мгле.
Дела в стране благоухали.
Царицын трон на высоте.
Теперь её все называли
Почётным именем: «Мэпэ!» * *
Да и природа подыграла,
Как будто климат стал другой.
Кругом вокруг всё расцветало,
Во всём царил и мир, покой.
Нельзя смолчать о горных реках:
Арагви, Терек и Кура.
То по равнине, в горах где-то
Бурлит их шумная вода.
А вот пример древнейшей дружбы
Красивый Терек показал –
У Грузии он, как на службе
И по России протекал.
Казалось, всё под небом тихо.
Тамара, царствуй – разделяй!
Со стороны не видно лиха,
Не жизнь в стране, а просто – рай.
Но люди всё же замечали —
Царица грустная была:
Её неведомы печали
Вдруг посещали иногда.
То у окна стоит часами,
Окинув взглядом сад большой,
То с погрустневшими глазами
Уйдёт в палаты на покой.
А дело в том, что хворь пристала,
И непонятно отчего.
Вся в ней уверенность пропала,
Всегда в испарине чело.
Она, как будто бы заране,
Сменила замок на другой
И поселилась в Агарани,
Мол, там найду себе покой.
Но сниться стали сны кошмара,
Как будто кто-то всё грозил:
Набегом вражеским, пожаром,
То дьявол ночью приходил.
Ей представлялась вся картина
Угроз давнишних, прошлых лет.
Конечно, злого Нукардина,
Какой тут может быть секрет.
Ведь он грозил: «Я надругаюсь
Над мёртвым телом. Не прощу!
Я от обиды столько маюсь,
Что, отомстив, не всё прощу…»
Тамара в лёгком содроганье
Представила вандала акт.
Но после некого молчанья,
Промолвила: «Не будет так!
От всех сокрою я могилу,
Ищи меня, людей пытай.
Ты не найдёшь меня, «мой милый»,
Мне Бог открыл все двери в рай…»
Потом себе всё говорила:
«Ты, посмотри, какой педант.
Нет! Не найдёшь моей могилы…»
И тут придумала свой план.
* * *
Болезнь, однако, наступала.
Труднее двигаться, ходить.
Тогда и вздумала Тамара
Свой тайный план осуществить.
Как, говорят, приказ охране
Царицей отдан был таков,
Чтоб изготовили всё в тайне
Семь одинаковых гробов.
Чтоб каждый мастер был готовый
Сам лично гроб захоронить.
И со своею, в миг, особой
Покончить. Так тому и быть!
Лишь семь гробов. В одном царица.
Теперь попробуй, угадай.
А те охранники, как птицы,
Взлетели к Богу разом в рай.
Потом, конечно, слухи были:
Всё совершили мастера,
В местах различных схоронили,
Исчезли сами навсегда.
В бумаге, вроде, Ватикана
Есть запись древняя одна,
Что в Палестине утром рано
И похоронена она.
… Захороненья разрывали
На протяжение веков,
Но ничего всё ж не узнали:
Нет ни могил, ни тех гробов.
И ведь не только тайну эту
Хранит грузинская земля,
Но даты смерти и той нету,
Когда царица умерла.
Кто говорит: году в девятом
Простились мы с Тамарой все.
А, кто – в тринадцатом. Однако,
Ведь точной даты нет нигде!
А, может, к лучшему, читатель,
Осталась память на земле.
Благословил её Создатель,
И тайну держит при себе.
Э П И Л О Г.
«Мастерство, язык и сердце мне нужны, чтобы петь о ней.
Дай мне силы, вдохновенье! А разум сам послужит ей…»
Шота Руставели.
Кончина всё же совершилась,
Но жизнь-то яркою была –
Тамара быстро появилась
И также экстренно ушла.
Царицы память почитали,
Хоть тело её – уже прах:
Ведь именем её назвали
И астероид*** в небесах.
Земля грузинская в печали,
Как будто потеряла мать.
А тут враги уж нападали:
Монгол невидимая рать.
Страна на время утеряла
Свои позиции, сдала.
И долго на ноги вставала –
На всё ушли, почти века.
Но нет, поверьте, такой силы
Тамарины забыть дела.
Пусть не нашли её могилы,
А память вся о ней жива…
* * *
Ни времена, ни их метели
Сокрыть ту память не смогли.
Ты согласись со мной, картвели,* * * *
И подтверди слова мои.
Я сам во всё хочу поверить
Ретивым сердцем и душой.
А, чтоб, читатель, всё проверить –
Летим в Тбилиси, дорогой.
Примечание автора: * — М.Ю. Лермонтов.
** — папа
*** — астероид 326
**** — грузин.
Тема взята из исторических материалов.
Кисловодск, май 2013 г.
ЦАРИЦА ГРУЗИИ.
Историческая поэма – быль.
Посвящается грузинскому народу.
«В той башне высокой и тёмной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный…»
М.Ю. Лермонтов. П Р О Л О Г.
Ах, как давно всё это было!
Но помнят все: уже жила
На свете Грузия красиво,
Под солнцем гордая страна.
Её соседи окружали:
Шах-Армениды и Ширван,
Где Север – Половцы стояли,
На Юге был Азербайджан.
Не все соседи мирно жили
И нападали иногда:
Войною Половцы ходили,
Татар-Монгольская орда.
И турки в алчности бывали,
Хотели что-нибудь урвать,
Ну и, конечно, нападали,
Не будем этого скрывать.
Страна же стойко выживала.
В который уж счастливый раз
Врагов достойно побеждала,
Оберегая свой Кавказ.
* * *
В те времена Георгий правил
Всей Грузией, как властелин.
Наследника лишь не оставил,
И управлялся всё один.
Задумал раз Амар Орбели
На трон другого посадить –
А что же, если, в самом деле,
Кому ещё царём-то быть?
Хоть Демна был царя племянник,
Но тут Георгий так решил:
Разбил мятеж без планов дальних,
А Дему просто ослепил.
Потом задумался Георгий –
Кому же трон свой предложить?
Решил без мыслей тяжких, долгих
На трон Тамару водрузить.
Как дальше было, мой читатель,
В поэме ты узнаешь сей.
Кто стал в дальнейшем обладатель
Священной Грузии своей.
ВОСХОЖДЕНИЕ НА ТРОН.
Георгий царь с своей царицей,
Которой имя Бурдыхан,
Растили дочку, как в теплице,
Для них подарок Богом дан.
За воспитанием Тамары
Следила тётка Русудан.
Они в ученье сил немало
Вложили вместе с Бурдыхан.
Росла их славная девица.
Четырнадцатый минул год.
Георгий думал: « Вот – царица!
И пусть мой трон она займёт.
Тогда и родичи не смеют
Все смуты, распри разжигать.
За Грузию буду уверен:
С небес сумею наблюдать…»
А, чтобы план сей воплотился,
Он дочь велел к себе позвать.
На троне чуть приободрился
И стал с любовью излагать:
— Послушай, доченька, моя.
Во мне уж нет того огня.
Я, видишь, старым становлюсь
И скоро в небо вознесусь.
А, если трон займёт не тот,
И встанет зверем на порог?
Что будет с Грузией моей –
Ей не видать отрадных дней.
Её враги растащат в миг, —
Тут головою чуть поник, —
А я хочу, чтоб жизнь была,
И Грузия моя цвела.
Чтоб люди радовались в ней
На много лет и много дней.
Чтоб в их садах цвели цветы.
Пойми слова мои и ты.
Тамара, ты добра ко всем,
Так поклянись у этих стен,
Что поняла ты речь отца
И выполнишь всё до конца.
В моих словах мольба – не стон:
Тебе я отдаю свой трон!
Так Бог, представь, тебе велит,
И он тебя благословит…»
Тамара выслушала стоя
Всю речь родимого отца.
Лицо прикрыла чуть рукою –
Скатилась всё-таки слеза.
— Я буду верная присяге.
Но я ведь – женщина, отец!
А, если будут передряги,
Так сохраню ли свой венец?
— Не сомневаюсь я в успехе,
Народ всей Грузии поймёт.
В монастыре, что в Уплисцихе
Вся коронация пройдёт.
… И ныне люди не забыли,
(ведь Грузия потом цвела),
Каким предвидением были
Слова грузинского царя…
* * *
Вся коронация сначала
Там в Уплисцихе и прошла,
И соправительницей стала
Тамара своего отца.
Прошли шесть лет. Время настало,
И в Гельтском уж монастыре
Тамара трон свой принимала
В цветущей жизненной поре.
Так стала признанной царицей
От Понта, Спер Трапе-зунда
До Гургана, Тамар-девица.
Вся власть в руках её была.
Она реформы все решила,
Смирив народ в своей стране,
И смертной казнью не грозила,
Пусть будет мир, и нет – войне!
При ней духовность углядели,
Поэты выросли свои:
Чехра, великий Руставели,
Что восхваляли честь земли.
А царь Иван в России, Грозный
Так о Тамаре говорил,
Мол, «мужеумная»! Серьёзный
В ней царский смысл заложен был.
Потом царица властно скажет,
Что мой вердикт теперь таков:
Ведь я, как мать, всех сирых даже,
Защита в трауре всех вдов!
Правленье Грузией царицы
И нынче помнит человек,
Что явью стал, а небылицей
Тот «золотой грузинский век».
ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ И ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ.
Первый брак.
Ещё когда Георгий правил,
Тамару сватали не раз.
Её руки давно искали:
Султан апеппский, видный шах.
А мужем стал по воле рока
Внук Долгорукова – с Руси.
Тамара – против: «Бойтесь Бога!
Спаси меня, отец, спаси!»
Но всё решилось в одночасье.
Она уже с ним под венцом.
«За что же мне сие несчастье?» —
Стоит с заплаканным лицом.
Однако, скромно все молчали
И утешали, как могли.
Да только твёрдо, твёрдо знали:
«Не всё же могут короли».
Муж – Юрий был большой развратник,
Он дебоширил по ночам.
Ну, словом, истинный стервятник:
Хамил, ругался и кричал.
Когда терпение Тамары
Совсем закончилось – и вот,
Она сказала: «Хватит свары!
Я, слышишь, требую развод!»
Потом они стали врагами.
Он с войском к Грузии ходил.
Но у Тифлиса под вратами
Позор свой только находил.
Прошло совсем немного время,
Султан турецкий Нукардин,
Поставив ногу смело в стремя,
Руки Тамары запросил.
Царица резко отказала,
А видя войско «жениха»,
Вступить с ним в битву приказала –
Едва унёс он потроха.
Но всё ж поклялся он, постылый:
«Я отомщу тебе потом,
Когда найду твою могилу.
Твой труп предам смоле с огнём».
Второй брак.
Опять чуть время проскочило,
Забылось старое совсем,
Но всё ж любовью сердце ныло –
Давид ей грезился, как тень.
Она ведь в детстве с ним дружила,
Играли
