Москва, Москва…
Зоя Ротенбергер
Привет, Москва!..
Хотя какое там?.. Где та Москва от сношенной Европы,
Где сны седы и мысли голопопы, и нету сил скрывать…Москва, Москва…
Зоя Ротенбергер
Привет, Москва!..
Хотя какое там?.. Где та Москва от сношенной Европы,
Где сны седы и мысли голопопы, и нету сил скрывать душевный хлам
(что пагубней великого потопа…)?
Или духовный? Вряд ли кто поймёт (тем более из тех, кто помоложе),
Как будний день за рамой корчит рожи, и в праздники, как в лютый гололёд,
Несёт меня куда-то… в бездорожье…
Туда ещё не слали… Да, далече: за правила… за время… за буйки…
Москва, Москва… близки и далеки… И доктор прав: таких давно не лечат…
И даже скоморох не даст руки…
А кто-то скажет: \»Встань и выйди вон…\» (подменят \»Л\» в глаголе удалиться)…
Я путаю, где морды, а где лица… И мал мой мир — прокуренный балкон…
А там высокородная столица!..
Когда же ты придёшь меня спасать? Я вся к тебе… Вросла в колечко дыма…
Мысль о тебе, Москва, невыносима! Ну и не думать — фото, голоса,
И даже то, что, в общем, было мимо,
И нецезурных снов дамоклов меч напомнят о тебе сердечной вспышкой…
Москва, Москва! Балованный мальчишка!.. Прости, я не смогла тебя сберечь…
Москва. Вид издалека.
Не верю. Никому и ничему: я сам свой бог – по образцу лекальной твари
и сослан Им сюда не потому, а для того, чтоб лучшие меня не рвали.
Здесь, «за буйками», правила границ. Они лихи…да уж давно привычны:
сквозь фон гримасной мраморности лиц сердец улыбок не найти обычно.
Да что уж тут…кого из них лечить, тут сами доктора нуждаются в леченье…
в безмерно низкотелой тяге жить…потеря чистоты душевного свеченья…
Тут даже скоморох не даст руки в боязни обнаженья личных мыслей:
а вдруг не вас – его, за сведенья строки, в заштатные крамольники зачислят?!
Не потому ль такие здесь друзья – прокуренный балкон с восточным ветром?…
и то, что вне их общества нельзя, есть в кольцах дыма с запахом букетов…
Москва, Москва! Не выдумка ли ты?…Спасёшь ли аурой твоей охранной:
игрою снов, наркотиком мечты, искрой недо-влюбленности, пусть бранной?
Живу в тебе! Пускай и «на разрыв», пусть не в Садовых, только в дымных кольцах:
Необъяснимо лечащий порыв несбереженной веры богомольца…
