Сидит какой-то оборванец страшный,
Но воду он не думает просить,
Не просит он насытиться и брашном,
\»Подайте на бухло!\» картон гласит.
Заплывшие глаза, помятый…Сидит какой-то оборванец страшный,
Но воду он не думает просить,
Не просит он насытиться и брашном,
\»Подайте на бухло!\» картон гласит.
Заплывшие глаза, помятый облик,
Щетина уж несчётных серых дней,
И весь он стал каким-то страшным воплем,
И, глядя на него, душе больней.
Как будто хлеб, он умоляет водку,
Получит, безусловно, он её,
За два присеста прополощет глотку
И сядет вновь просить, просить ещё.
Зачем ему такая жизнь и мука?
Какие смогут судьи объяснить?
Замызганы, как будто сажей, руки,
Картоночка всё прежнее гласит.
