Готовился к покою и свободе. Сидел и размышлял, прикрыв глаза.
-Прощай, Москва! День на исходе, сейчас придет последняя гроза.
Он попросил за них, ну, что ж, возьмем…Готовился к покою и свободе. Сидел и размышлял, прикрыв глаза.
-Прощай, Москва! День на исходе, сейчас придет последняя гроза.
Он попросил за них, ну, что ж, возьмем
двоих попутчиков с собой в дорогу.
Роман окончен, время эпилога и чашу им фалернского нальем.
Свершилось и оплачены счета. Пора, пора к беззвучью и покою,
Все маски сброшены под вечною луною и он другой, да и она — не та.
Пусть Мастер сам утешит старика, отпустит его с миром на свободу…
Он столько бредил лунною дорогой, так долго ждал, века, века…
Пускай бежит на встречу с сыном Бога, покуда льется лунная река.
Рванули кони и вечерний небосвод накрыла ночь, лишь цепи золотые,
Едва звенели, унося их прочь и тени в лунном свете плыли.
