Иду из района пешком,
лечу, как на крыльях, в пенаты.
В лицо веет ветер с песком
и песни доносит пернатых.
Илу я тропой полевой.
От ветра…Иду из района пешком,
лечу, как на крыльях, в пенаты.
В лицо веет ветер с песком
и песни доносит пернатых.
Илу я тропой полевой.
От ветра волнуется жито,
скрывая меня с головой,
и шепчет, что мной пережито.
Иду, всё труднее дыша
и ноги ступают неловко.
Что ж ты встрепенулась, душа,
когда проходил Соколовкой?
Белеет гора шапкой мела,
кусты прячут щели и сколы.
Тут в детстве азартно и смело
\»сраженья\» вели после школы.
Иду вдоль теченья реки,
моё отраженье в ней кривится…
Здесь жили когда-то мои старики.
А ты ещё помнишь их, Ивица.
Зелёный ковёр стелет луг,
оркестром встречают цикады.
И я говорю вербам вслух:
\»Ну, здравствуйте, стражи левады.
Ракита склонилась, как лук,
любуяся юным закатом.
Листва, будоража мой слух,
на плечи легла, как цукаты.
Деревьев знакомые скрипы,
к которым был в детстве не глух,
как маленькой родины всхлипы,
разносятся эхом вокруг.
И так же, без громких речей,
встречают лягушки в кринице.
Журчит по секрету ручей,
что в нём тайна детства хранится.
Источник воды для рассад
петляет средь пышных осок.
\»А тут был наш старенький сад,\»-
стучит память чутко в висок.
Здесь яблони в розовой пене
дарили весною мне рай.
ведут меня дальше ступени
в мир детства и юности край.
Зовёт огород на пригорке,
к нему бежит стёжки виток.
Во рту стало сухо и горько,
когда миновал бывший ток.
Не вижу сарая и хаты,
в бурьяне — остатки фасада,
где прячутся старые скаты,
в душе закипает досада.
Бреду я по диким кустам —
они заселили весь двор:
то нагло целуют в уста,
то держат, как будто я вор.
И словно вкусил я дурмана,
поплыл вспоминаний поток,
и я достаю из кармана,
чтоб вытереть слёзы, платок…
