С Израильских мест повествуется быль,
Там был расположен мужской монастырь.
В нём старец Герасим со братией жил,
От мира отрекшись, он Богу служил.
Там был расположен мужской монастырь.
В нём старец Герасим со братией жил,
От мира отрекшись, он Богу служил.
Священник обычно на целых пять дней,
С собою взяв воду, чуть-чуть сухарей —
В пустыню подальше всегда уходил,
Вымаливать мир там особо любил.
Однажды в пустыне он льва повстречал,
Хромал тот, стонал, и от боли рычал
Немало их знал, но не видел таким,
Измученным, жалким, и явно больным.
Ко льву подошел, не взирая на страх.
Занозу из лапы извлёк тот монах,
Убравши весь гной, он пошел до своих,
За старцем и лев шел на лапах троих.
Друзьями и рядом в обитель пришли.
Льва доброго выгнать они не могли,
Привыкли к нему, угощали любили,
И даже осла льву пасти поручили.
Особенно старца лев очень любил.
Всегда неотлучно за ним он ходил.
Был ласков не лев, а как будто котёнок,
Послушный и добрый, как милый ребёнок.
К Герасиму старцу пришел его час,
Никто не минёт эту встречу из нас.
Со скорбью глубокой монахи простились.
Наставника мудрого, друга лишились.
Пришел отлучившийся временно лев.
Не видит он старца, лишь жалобный рёв,
А львиному сердцу и так всё понятно,
Его друг потерян уже безвозвратно.
Но лев всё надеется, плачет, ревёт,
Что друга любимого всё же найдёт.
Сводили монахи его на могилу,
Услышали рёв во всю страшную силу.
Лев плача, плашмя на могилу упал,
Обнявши её, не вставая, стонал.
Уже сколько дней и не ел, и не пил.
И вскоре от горя он дух испустил.
