никто не видит страданий темных глаз,
тонущих в суете этого мира,
улица разлилась,и пьяная гордина
не спрятала твою победу.
а щеки загорались румянцем
тонущих в суете этого мира,
улица разлилась,и пьяная гордина
не спрятала твою победу.
а щеки загорались румянцем
и умирали мысли в глубине
меня, тонущей в бережной тоске,
которая была в моей душе.ю
в моей крови,бывшей когда то вином:
ты мог испить бы все до капли.
теперь ее клюют впустую цапли, и разъедают душу
черствою моей виной
перед тобой,таким обычным и простым,
любившим рисовать перед грозой,
покрыть листы бумаги золотой смолой,
а в небе наблюдать раскаты грома.
