От сосен тени пали на лужок,
Июньский день кончался в эйфории,
Танцующий в ромашках бог
Играя правил утомленным миром.
Еще в траве существ кипела…От сосен тени пали на лужок,
Июньский день кончался в эйфории,
Танцующий в ромашках бог
Играя правил утомленным миром.
Еще в траве существ кипела рать,
И в исступлении забывчивом плодилась
Жизнь жадная, а божья благодать
Теплом ласкающим над смертными струилась.
Но солнце падало, кровило небосвод,
Тревожным холодом повеяло из леса,
Кто танцевал среди ромашек, тот
В блудливых сумерках запрыгал козьим бесом.
Сгущалась тьма, и в чернозем ее
Мир погружался. Где найти той меры —
Объять все одиночество мое,
Неверья страх и безрассудство веры?
Из века в век: ромашковый лужок,
День, догорающий над океаном лета,
Из света в тьму – любая из дорог,
И лишь одной из тьмы приходишь к свету.
