Вьюжит зима, вьюжит, улицы заметает.
Девочка с кошкой дружит, печка же остывает.
Сутки уже нет света — отрезан за неуплату.
Мама у девочки где-то, в какой-то белой палате.
Девочка с кошкой дружит, печка же остывает.
Сутки уже нет света — отрезан за неуплату.
Мама у девочки где-то, в какой-то белой палате.
Кошка жмется к остывшей, мертвой холодной печке.
Девочка третью кофту накидывает на плечи.
Холодом тянет в двери — рассохлись, лопнули доски.
Кошка закуталась в кофты — девочкины обноски.
Ночь, завывает ветер, два в доме живых комочка.
Брошенные на свете, тьма и холод поставят точку.
Кошка мяучит тревожно, девочка тихо плачет.
Шевелятся осторожно, надеясь вдвоем на удачу.
Мама ушла к вокзалу, милостыню там просит.
Но пусто в тех гулких залах, ветер снежинки носит…
Тело ее под снегом утром нашли случайно.
Была совершенно белой…руки сжав крепко в отчаянии.
Утро, уже не вьюжит, совсем заледенело окошко.
С девочкой заиндевевшей не дружит замерзшая кошка…
И словно надежды лучик, соседка \»Вы живы, нет ли?\»
\»Скорая\» улицу лучит, старый тополь раскинул ветки…
Ослабела девчонка, замолкла, кошку жалеет ночами.
От слез вся подушка промокла, стоит нетронутым чайник.
Уснула в бреду кошмарном, в постели мечется, стонет.
Чуть слышно \»Ну где ты, мама\»? Чуть еще — и чайник уронит.
Три дня так металась, не ела, в кружке вода чуть отпита.
Совсем дошла, похудела, но все же в тепле и умыта.
А вскоре пока дремала, кто-то на ухо жалобно пискнул.
Девчонка проснулась \»Мама?\», никого, тот же чайник и миска…
А в ногах шевелился комочек, носом тыкался в одеяло.
Девочка всхлипнула впрочем, но лицо ее просияло..
Медседстра ей сказала \»Милая, вот тебе принесли с околицы\».
\»Кто же?\» — девчонка спросила…\»Какие то добровольцы\».
