Уже как год писать умею
я стихи.
Малы бывают они часто
и велики.
В них смысл есть порой и суть,
а чаще нет.
Так часто в них бывает грусть,
я стихи.
Малы бывают они часто
и велики.
В них смысл есть порой и суть,
а чаще нет.
Так часто в них бывает грусть,
и редко свет.
И этим самым редким светом
сердце горит.
Зачем я грустным стал поэтом,
кто объяснит?
Возможно потому что ныне,
нельзя молчать.
Любой в чужую может спину
клинок вогнать.
И стали мы гораздо хуже,
наших предков.
Истории хранитель нужен,
иначе скомкав
Выбросят в урну и забудут
эти подонки.
Виновники в итоге будут
лежать на шконке*.
Смогли в метро ведь уместиться
все эти станции,
В России нужно всем сплотиться,
забыв про нации.
Мы так фашиста одолели
и одолеем
Всех до едина, кто посмели
или посмеет
На нашу родину напасть.
Мы не позволим
фашистам, тварям этим встать
на путь свой боле.
И не увидит войн страна
я свято верю.
Кому всегда нужна война?
Лишь этим \’\’зверям\’\’.
Прошло уже так много лет
и каждый век,
жестокость олицетворяет —
лишь человек.
*шконка — тюремная кровать.
