Меня научили не пить, не курить, не ругаться,
Таким-то хорошим быть — ладно уж вам, невпервой.
И вместо всего я кручусь сумасшедший, как в танце,
Но как захотелось залить…Меня научили не пить, не курить, не ругаться,
Таким-то хорошим быть — ладно уж вам, невпервой.
И вместо всего я кручусь сумасшедший, как в танце,
Но как захотелось залить пять бокалов…
шестой.
Пустой неразбитой бутылкой крутить суматошно
И выдохнуть дымом остатки убогой души.
По глупости? Ладно уж вам…
Впрочем, мне только тошно.
И гадко.
И мутно.
И где я? Здесь много машин.
Их в принципе много, а той, что дождалась бы — нету.
А той, что увозит мне далеко-далеко…
Я буду просить позвонить, разменяю билеты
на блейзер и водку.
А больше-то не на чего.
Я буду бухать, и курить, и блевать, и ругаться.
Таким-то плохим быть — да ладно уж, нам невпервой,
о да…
Посмотри, я расту откровенным засранцем!
Давай мы за это с тобой по бокалу…
Постой!
Мой голос сипит.
Я забыл ведь, что где-то есть сердце.
А впрочем, не важно.
Я сдохну и так, без него.
Я все свои раны засыпал и солью, и перцем.
Но, знаешь, так странно — не чувствовать там ничего.
Уже отболел, отстучал утомленный рассудок.
Уже отгорел, отгремел мой последний закат.
Я глохну от пьянки,
от водки
уже больше суток.
И я понимаю, что в этом лишь я виноват.
Мда…
Смерть от запоя.
Как жалко.
Дорога не к свету…
Я сдохну от боли,
теперь-то я все осознал.
Меняю билеты.
Я в Лондон уже не поеду.
Мне деньги нужны.
Правда, жалко…
я там не бывал…
