Не люблю я привязку ко времени,
Так лишают стихов бесконечности,
И в словами заброшенном семени
Пропадает стремление к вечности.
Тем не менее
Так лишают стихов бесконечности,
И в словами заброшенном семени
Пропадает стремление к вечности.
Тем не менее
Я сделал исключение —
Как таинственны девушки плечи,
Из бесчисленных вторников у одного
Был таким же таинственным
Вечер…
.
.
.
Я смотрел как бежали машины,
И я ждал может лучшего в мире,
Но далёкого счастья вершины
Не видны в запылённой квартире.
Я смотрел на сверкающий город —
Он стучал этим светом мне в окна:
\»Отворите! Там холод! И голод!\»
А глаза по-ребячески мокнут…
Мне шепнула оконная ручка:
\»Да впусти же его! Ты! Затворник!
Неужели настолько колючим
Можешь сердцем ты быть в этот вторник?!\»
Я не слушал дурацких упрёков
И не верил пластмассовым рама,
Но как будто бы голос далёкий
Вдруг добавил: \»Нет счастья упрямым —
Ты попробуй, а там будет видно,
Ведь и городу, кем бы он ни был,
Точно также бывает обидно\».
Я услышал печальные всхлипы —
Сердце сжалось в комок от страданий.
Может вправду там холод и голод!
Я открыл… И всей тяжестью зданий
На меня навалился вдруг город,
С оглушительным рёвом машины
Прокатились по мне все и сразу,
И на миг я увидел вершины
Шумом улиц к асфальту привязанный.
