Сынуля

В хатёнке сыро и холодно. Конец октября. Надо бы затопить печь, но последние дровишки закончились два дня назад. Время обеденное, но Натялья, костлявая пожелтевшая старуха, ещё в постели, сегодня совсем…В хатёнке сыро и холодно. Конец октября. Надо бы затопить печь, но последние дровишки закончились два дня назад. Время обеденное, но Натялья, костлявая пожелтевшая старуха, ещё в постели, сегодня совсем невмоготу.
На кухне-пристройке забулдыга-сын пропивает её последнюю заначку. Нашёл-таки паразит, будь он трижды проклят .
Уже второй год пошёл после смерти мужа. Кухня так и осталась без внутренней отделки – стены не оштукатурены, рамы не покрашены, даже пола нет. Самой Наталье не под силу, а с алкаша толк известно какой. На днях продал за копейки скупщикам металлолома холодильник. Аппарат хоть и старенький, ещё от свекров остался, но если бы вызвать мастера, то глядишь, на её век хватило бы.
Из кухни донёсся глухой звук падающего тела, а пару минут спустя и храп сынули.
Последнюю треть своих шести десятков Наталья изо всех сил, как могла, боролась с неудержимой тягой к алкоголю её единственного сына Миши. Эта бесполезная борьба до срока превратила её в развалину. Все средства, всё, что им с мужем удавалось заработать, всё уходило на платные клиники, на препараты, на знахарей и… на водку. Михаил, которого гнали со всех работ, пил в основном на деньги, которые ему удавалось украсть, а то и отнять у родителей. В короткие перерывы между запоями мелькали проблески надежды, Наталья оживала, но сынуля опять срывался и она опять впадала в отчаянье.
Жизнь превратилась в сплошной кошмар, в ней не осталось ничего кроме пьяного скотства сынули.
Наталья села на кровати и попыталась встать. В глазах потемнело, сознание помутилось, она упала на пол и затихла. Отмучилась.
Михаил очнулся когда уже почти стемнело. Нетерпеливо пошарил под столом и нащупал пластиковую бутылку с самогоном. В ней осталось не меньше половины. Он облегчённо вздохнул и глотнул из горлышка. Загрыз подсохшим сморщенным солёным огурцом.
— Мать, чё у нас сегодня пожрать?
Из спальни не донеслось ни слова. Нетвёрдыми шагами он прошёл в материну комнату , включил свет. Наталья бездыханно лежала на полу. Михаил нагнулся, дотронулся до её холодной щеки, тупо посмотрел на лицо матери и перекрестился.
Первым делом он перевернул материну постель и нашел кошелёк. В нём лежали две сотенных с мелочью.
— На полтора литра хватит – пробормотал сынуля. На его испитой роже промелькнуло некое подобие улыбки.